Говорят, любопытство сгубило кошку. Возможно, Соня немного кошка, ведь после третьей практики она тихонько улизнула на парковку, где ее ждал Кифер Вайсберг собственной персоной. Он улыбался, глядя, как она спешит навстречу, Соня же в очередной раз подумала, что стоило его заблокировать и не вступать в игру. Не радовать противника. Впрочем, убегать поздно.

Однако ей не понравилось, что Кифер Вайсберг выглядел до чертиков уверенным в ее приходе, тогда как она не ответила ни на одно из его сообщений. Ни на одно! Он не мог знать, что она вообще придет, но как будто знал точно.

– Рад встрече, – заговорил с ней Кифер по-немецки на правах земляка.

Она молча кивнула. Он открыл перед ней дверь спонсорской тачки, предлагая не торчать посреди парковки. Соня устроилась на пассажирском сиденье, чувствуя необъяснимое волнение, пока Кифер огибал машину, чтобы сесть рядом.

Вайсберг неспешно забрался внутрь, закрыл за собой дверь и оперся на нее спиной, всем корпусом развернувшись к Соне. На его губах играла улыбка победителя – такая нахальная и раздражающая, что ее хотелось стереть. В подобные моменты Давид бурчал себе под нос «глист белобрысый» и качал головой.

– Вблизи ты симпатичнее, чем на экране, – сказал Кифер. – Может, дело в твоем соседе по мостику и это рядом с ним ты выглядишь старше? – Это он о Нике, конечно.

– На экране? Пересматриваешь гонки?

– Всегда.

– Зачем?

– Ради будущих побед.

Кифер Вайсберг тоже выглядел не так, каким она привыкла его видеть.

Во-первых, он чаще появлялся в красной гоночной форме, а не в джинсах и футболке. Во-вторых, в гаражах его светлые волосы всегда были аккуратно зализаны, а сейчас пребывали в творческом беспорядке, что сильно меняло внешность, смягчало черты лица. Обычно Вайсберг выглядел несколько… бездушно и отстраненно, напоминая ледяную глыбу. От него даже с экрана веяло холодом.

Кифера и его отца в гоночном мире давно прозвали Малфоями, очень уж похожи. Такие же светловолосые, зализанные и надменные. Особенно это касалось Филиппа. Вайсберг-старший тоже когда-то был гонщиком, но не слишком успешным, и свои чаяния побед компенсировал беспощадной дрессировкой сына. Все причастные к гонкам знали эту историю, и со стороны она выглядела неоднозначной.

– Что ты хочешь, Кифер? – прямо спросила она.

– Разве не понятно? Тебя. В своей команде. – Вайсберг смотрел на нее с вызовом.

– Это не твоя команда. Но я поняла твою мысль.

– И что думаешь?

Соня удивленно подняла брови:

– Что думаю? «Биалетти» доставали меня весь отпуск, и я четко обозначила свою позицию. Не понимаю, на что ты рассчитываешь, что можешь мне предложить.

– Много денег.

– Как Лиаму Брауну?

– Он ушел не ради денег.

– А ради чего?

Кифер хотел ответить, но осекся. Его губы расползлись в насмешливой улыбке:

– А, так вы не в курсе? Расстались не полюбовно?

– Можно подумать, ты не знаешь.

– Знаю, конечно. У Деда долго копились претензии к «Зальто»… но оставим его в покое, пусть работает человек. Ему новый болид строить, хотя я и на старом собираюсь вас уделать.

Он специально оставил ее с носом, Соня не сомневалась. Словно в подтверждение ее мыслей Вайсберг кивнул:

– Я понимаю, что тебя не соблазнить зарплатой, Соня Ридель. И я не настолько глуп, чтобы предлагать тебе деньги, но что насчет нового вызова? Твой отец был на вершине «Биалетти», он привел команду ко всем ее победам, сделал великой. С тех пор не было ни одного чемпионства… Будет красиво, если новую победу красной команде принесет Соня Ридель. Круг замкнется.

Соня ушам своим не поверила: