– Простите, – я нахмурилась, шагнув следом, – вы о…

– Скелет. Он открыл вам дверь… а можно на «ты»?

Я рассеянно кивнула. Лариса казалась какой-то очень «свойской», и говорить ей «вы» было даже странно. Мы оказались все в том же коридоре, и моя провожатая остановилась.

– Итак, ты попала в очень необычный Дом. Здесь очень много дверей. Может, и не тысячи… не знаю, сосчитать мне ни разу не удалось. Но главное – что все эти двери могут вести куда угодно. Абсолютно. Например…

Выдержав театральную паузу, Лариса прикрыла дверь кабинета, из которой мы только что вышли – и открыла ее снова.

Кабинета не было. Была поляна, окруженная густым лесом, а на ней – самая настоящая избушка на курьих ножках! Избушка перебирала лапами, будто разминая их. Впрочем, главное внимание сейчас привлекала даже не она, а здоровенный трехголовый змей, спавший возле нее.

Змей похрапывал. Хором. Одна голова – басом, другая – дискантом, третья присвистывала и причмокивала в такт.

– Ну… вот, – Лариса сделала приглашающий жест, точь-в-точь, как скелет Генри недавно. – Ты можешь зайти, только возьми-ка меня за руку. Это…

Дверь избушки со скрипом распахнулась, и оттуда выглянул здоровенный серый кот с пенсне на носу. А потом он заговорил – самым что ни на есть человеческим голосом.

– Ларка – ты, что ль, опять? – кот подслеповато прищурился, поправил пенсне, а потом с неожиданной для его габаритов – и пузатости! – ловкостью спрыгнул на землю. – Сколько раз просил туристов не водить!

Не знаю даже, испугалась ли я – но за порог шагнула, будто зачарованная, и Лариса только в последний момент успела цапнуть меня за руку и выйти следом.

– Не ругайтесь, Василий Артамонович! Мы на минутку!

– Тебе на минутку, а мне убирай потом за ними, лешака задабривай! – сварливо продолжал кот. – То фантиков понакидают, то весь папоротнев цвет на гербарий пооборвут!

Он подошел к нам совсем близко – причем на задних лапах. И оказался даже крупнее, чем почудилось мне сначала – почти по плечо мне ростом. Во время разговора кот бурно жестикулировал передними лапами, демонстрируя впечатляющий маникюр.

– А мы без фантиков, Василий Артамонович!

Я протянула руку, намереваясь потрогать кота, однако Лариса одернула меня, приводя в чувство.

– Не советую, – шепнула она на ухо. – Откусит и не поморщится! Зато вот его, – она кивнула на спящего змея и продолжила уже вслух, – можешь погладить. Его, когда дрыхнет, все равно из пушки не разбудишь.

Кот на это только хмыкнул многозначительно.

Я посмотрела на змея… и на подпалины в траве по всей поляне.

– Спасибо, – сглотнула. – Что-то не хочется.

Ощущение абсолютной ирреальности происходящего не покидало. И в то же время все вокруг было настоящим. Запах леса, прелой листвы и травы сложно с чем-то спутать. Здесь даже погода была не такая, как в нашем городе! У нас пасмурно сегодня. А еще на этом месте только что был кабинет…

– Идем… Спасибо за гостеприимство, Василий Артамонович! Простите, что побеспокоили!

Лариса шагнула снова в свой коридор, потянув меня за собой.

– Да лаа-аудно! – кот махнул лапой. – Своим привет передавай!

– Непременно!

Девушка прикрыла дверь – и тут же снова открыла.

– А можно и вот так…

На этот раз я ожидала уже чего угодно. Кроме, пожалуй, космоса.

За дверью оказалась рубка космического корабля – вся из серого то ли металла, то ли пластика, заполненная малопонятными мигающими приборами и экранами – и с огромным иллюминатором, открывающим вид в космическое пространство.

За одним из экранов спиной к нам сидел человек в облегающем комбинезоне – пилот, навигатор? Понятия не имею. Я, протянув руку, потрогала переборку. Теплая.