– Проще было бы его облить! – решила она, в конце концов. – Весь порезан, а где не порезан, так кнутом хлестали! Да кнут с болтами на конце, чтобы раны были! Уроды!!!

С живой водой дело пошло веселее и тут Катерина уловила странную штуку. Кровь кое-где смылась полностью, а вот шерсть была не бурая, а седая!

– Что он тут ещё с собой позволил утворить? Почему он весь седой? – Катя внимательно осмотрела правую сторону, которую полностью обработала. – И как мне его перевернуть?

Она честно пыталась, и ничего у неё не вышло! – Бедный ты мой бедный, придётся всё-таки тебя будить! – она влила в пасть Волку живой воды. Волк застонал, и открыл глаза. Голова уже была почти полностью обработана сказочной водой и выглядела как обычно, если, конечно, не обращать внимания на цвет шерсти.

– Какой сон пришел… Хороший! Я так хотел тебя ещё раз увидеть! Теперь и умирать не так жалко… – почти неслышно проговорил Волк.

– Вот ещё! Умирать он собрался! – Катерина бережно обняла Волка за шею. – И не думай даже!

– Что? Катерина!!! Откуда ты тут? Как ты сюда попала? Нет, не о том говорю. Беги скорее отсюда! – Волк начал перебирать передними лапами, силясь подняться. – Где негодяй Баюн? Как он тебя отпустил?

– Да ну, глупости не говори! – Катя помогла Волку перевернуться на живот и тут же принялась обрабатывать его левый бок. – Так, чуточку наклонись направо, а то у тебя тут такая рана!

– Я умоляю тебя! Оставь меня, мне уже не помочь! – Волк печально положил лапу на руку Катерины и вот тут она по-настоящему испугалась.

– Почему? Что с тобой? – Катя схватилась за волчью лапу.

– Катюша, ты только не расстраивайся особо, – Волк вздохнул. – Я на цепи. Её может расстегнуть только хозяин крепости. А меня Вепрь ни за что не отпустит! Эта цепь не разрывается…

– Не расстёгивается, её нельзя разбить и так далее. И разрыв-трава не берёт. Я в курсе. И только-то? – Катя наклонилась над раной. – Ты не морочь мне голову, пожалуйста. Я же с планом действия пришла. Ты вот мне лучше скажи, чего ты так поседел? А?

Волк уставился на названную сестру и головой покрутил, правда, осторожно, шея ещё побаливала.

– Ну, я понял, что он меня не отпустит, никогда не отпустит…И мне не выбраться, – он вздохнул. Как вот ей объяснить?

– И решил, чтобы долго не мучиться, предаться унынию, чтобы поскорее умереть? Волк, ну, что ты в самом-то деле! Вставай, потихоньку только! Ой, мамочки! А тут-то ужас какой! – левый бок был настолько изранен, что Катя сделала то, о чём в самом начале думала – попросту облила его сначала мёртвой, а потом живой водой. Волк повёл головой, потянулся, поочерёдно поднял и опустил все лапы, заново осознавая свою силу. Потянулся во всю длину.

– Ну? Где-нибудь ещё болит? – Катя держала воду наготове.

– Нет, ничего больше, – Волк это даже с каким-то недоумением проговорил. – Катюша, а что у тебя за план?

– Погоди, сейчас! – Катерина спрятала воду, и только тогда сообразила, насколько она устала и замёрзла.

– Ты что? – Волк моментально подсунул длинный нос поближе, а Катя, чтобы он не переживал, начала гладить седую шерсть.

– Всё хорошо! Не волнуйся, пожалуйста. Всё нормально. Это я просто переволновалась. Сейчас я попробую убрать цепь.

– Ну, ты уж сильно не расстраивайся, если не получится, – с деланным безразличием сказал ей Волк, который снова быстро становился бурым Волком.

– Волк, прекращай такие глупости говорить! Смотри, и седина твоя убралась, – Катя проводила рукой по шерсти, и она обретала свой обычный цвет. Волк печально вздохнул. Он не стал говорить, насколько мала надежда избавиться от каменной цепи. И излечение, и молодость просто сделают его пытки дольше. Катерина, словно услышала это, взяла его за уши, поцеловала в нос, крепко обняла и отступила подальше.