Мы могли бы это забыть и посмеяться утром, если бы остановились. 

Но мы не остановились и перешли грань, за которой полностью отказывают тормоза. Если бы я не видел своими глазами, то смог бы притвориться, что ничего не было и со временем поверить в это. Мне было плевать на то, что делала Алиса и с кем. Но не Карла….

Моя память предает меня, не давая всей картины происходящего. Почему меня там не было, как я мог оставить ее одну? Где я был, и как долго? Только одна четкая картинка: я захожу в залитую светом комнату и вижу скачущую Карлу на каком-то парне. Я хватаю ее за волосы и швыряю на пол, после чего избиваю парня, который, скорее всего, так и не понял за что. Нас, конечно же, выводят из клуба. Алису мы так и потеряли. Я что-то кричу Карле и хлещу ее по щекам, она плачет. Как какой-то пьяный сон, который длится и длится. 

В отеле мы продолжили ругаться. Она умоляла меня простить ее, но я бросил Карлу в коридоре и захлопнул дверь своего номера перед носом у бывшей девушки. 

Я тоже виноват. Еще больше, чем она. Но я не смогу, я просто никогда не смогу к ней прикоснуться. Она не разовая шлюха, на верность которой мне было начхать. Я считал ее своей женщиной, несмотря на собственное блядское поведение. Это нечестно, и ей есть в чем меня упрекнуть. Черт, список может быть бесконечным, но я никогда не пытался выглядеть лучше, чем есть. Она знала, с кем связалась.  Если бы я не видел. Не уверен, что Карла была верна мне все это время, но у меня нет доказательств ее измен, и я просто никогда об этом не думал. Она модель, актриса – категория женщин, на которых всегда повышенный спрос. Я все понимаю. Но принять не могу. И забыть не сумею.

Это точка.

Когда мы утром встречаемся в кафе внизу, на ней темные очки. Мне так ее жаль, что не передать словами. Мы завтракаем, не произнеся ни слова. Потом так же, как по команде, встаем.

— Ты едешь на съемочную площадку? – тихо спрашивает она, пряча руки в карманах белых брюк. Она одета во все белое, это стремление ее души к очищению. Я могу представить, как ей больно и стыдно. Но это ничего не изменит. 

— Я не поеду. Останусь. Нужно побыть одному, — отвечаю я. Она вымученно улыбается.

— Что будем делать, Марк? – голос приглушенный и хриплый. Не сомневаюсь, что остаток ночи Карда провела в слезах.

— Ничего не будем делать, Карла, — качаю головой, – Прости меня, я виноват. Ответственность всегда на мужчине. Я должен был тебя контролировать. — бросаю не нее пристальный и твердый взгляд. – Я разрешаю тебе меня ненавидеть до конца своих дней. 

— Ты меня бросаешь? – хрипло спрашивает она.

— Нет, малыш. Это ты меня бросаешь. Запомни эту мысль, пожалуйста. И никогда не забывай, — я беру ее за локоть и целую в щеку. — Удачного дня, мисс Грин. 

Я ухожу, чувствуя на себе ее отчаянный взгляд. Конечно, нам придется видеться часто, чаще, чем хотелось бы. Ей будет больно и тяжело. А я справлюсь. Мое сердце не разбито. Ничего нового не случилось. Еще одна женщина осталась в прошлом. Мысли материальны. Я хотел свободу, и я получил. Неважно, какой ценой.

***

Возвращаться в номер не хочется. Через час я должен ехать на репетицию, чтобы отработать новый трюк, точнее, старый, но на новом месте.  После недолгих колебаний принимаю решение пропустить. Я неоднократно проделывал этот трюк. Завтра с утра посмотрю местность, пару раз отработаю, и можно сразу в кадр. 

Я не понимаю куда иду, пока не оказываюсь на площади Навона возле Фонтана четырех рек работы Бернини, одной из достопримечательностей Рима. Как странно, что подсознание вывело меня сюда. К отелю «Театро». Алиса говорила вчера, что остановилась здесь, а раз ее адвокат поселился с ней в одном отеле, значит и Маша здесь. Меня ведет какой-то рок, или я окончательно спятил?