– Я сам вышью, – усмехнулся он, – иди сюда.

Когда я подошла к нему совсем близко, оказавшись перед креслом, в котором он сидел, Лео так и не встал.

– Дай руку, – попросил он, заглядывая мне в глаза.

Сама не знаю почему, но от этой его просьбы сердце стало предательски биться слишком шумно и нестройно.

– Да не съем я тебя, – усмехнулся Лео, услышав изменения моего сердцебиения.

Проклиная себя за такую несдержанность, я медленнее, чем должна была бы, протянула ему руку. Когда его пальцы нежно коснулись кисти, тепло и странное волнение проникли в мое сердце. Он так же медленно притянул мою ладонь к губам, так и не отводя своих бездонных золотых глаз, и продолжал удерживать мой взор своим, словно ловя каждый мой вздох и жест, наслаждаясь моим замешательством. Он обольстительно усмехнулся, когда его губы едва ощутимо накрыли мой указательный палец, хотя от одного этого у меня перехватило дыхание. Он не разрывал этого зрительного контакта, прекрасно зная, как действует на меня такая его близость. Я забыла обо всем: и о костюме, и о какой-то там вышивке. Что я тут вообще делаю? Единственно острым желанием было стать с ним еще ближе, чтобы он не останавливался в своем поцелуе.

И в этот момент он укусил меня! Так больно, что я, не выдержав, едва не заплакала. И сама не знаю, как удержалась, чтоб не треснуть ему по лбу чисто рефлекторно.

Попыталась вырвать руку, но он не дал мне сделать этого, продолжая удерживать ее, легко подул на ранку.

– Ну прости, прости, – уговаривал он меня. – Слишком быстро заживает, если просто иголкой колоть, а нужно определенное количество крови. Не буду же я тебя резать. Вот так, – сказал он, когда я перестала вырываться, – а теперь оботри кровь о манжет на левой руке.

Спрятав предательские слезы, сделала так, как он сказал, и не поверила своим глазам, когда сперва на левом манжете, а потом на правом и на воротнике, стали одна за другой загораться древние руны, наливаясь призрачным серебристым сиянием.

– Эту «вышивку» нельзя сделать своими руками, – заговорил Лео, – только кровь не солжет в подлинности того, кто ты. И костюм этот принадлежит истинной главе Дома. Его не обмануть.

Стоило двери в каюту демона закрыться за спинами дэйурга и Мары, как Лео легко выудил небольшой прозрачный фиал из кармана куртки и поднес его к губам, сцеживая внутрь серебристую жидкость.

«Я все равно узнаю, что ты скрываешь», – подумал он, при этом почему-то думая о том, как приятно прикасаться губами к ее коже, чувствовать ее запах так близко и ее волнение от его прикосновений.

– Не стоит, – коротко качнул он головой.

Стоя на носу корабля, я нетерпеливо всматривалась в горизонт. Нервы были на пределе. Хотелось уже наконец сесть в шлюпку и отправиться к «порогу», что представлял собой скалистый остров, одиноко потерявшийся в просторах морских вод. Да, корабль причаливать не будет. На такое демоны разрешение давали редко. Да и видимого причала там не было. Всего лишь небольшой кусок суши, выпирающий из морской пучины, словно клык дикого зверя, и Арка перехода. Если вы не имели никакого отношения к тем, кого были готовы принять на другой стороне, то могли ходить по острову, сколько вам вздумается, но Арка вас никогда бы не пропустила.

Я надела официальный костюм Главы рода, что смотрелось странно, поскольку получалось, что все, над кем могла главенствовать в своем роду, – это я сама. «Униформа», как сказал Лео, имела не просто декоративное значение: каждый, даже самый слабый демон, точно имел представление, что я не фальшивка, а настоящий представитель Дома Серебра, поскольку лишь кровью эта одежда активировалась, а уже спустя несколько минут проводила свой собственный анализ на соответствие того, кто надел и чья кровь была использована. То есть если мне вдруг захотелось бы влезть в костюм Лео, то уже через несколько секунд костюм Главы Золотого Дома превратился бы в обычный черный камзол. Это должно было упростить прохождение «таможни» по другую сторону Арки. Хотя я уверена, что не слишком.