Вит отодвигается, прерывая поцелуй. Не знаю, что он видит в моих глазах, а я вижу только усмешку. Моргаю, чтобы смахнуть наваждение.

- Обычно такие принцессы как ты никогда не подпускают к себе таких как я. – Голос Вита звучит отстранённо, словно это не он только что поцеловал меня. Я слышу его, но не могу поверить, что он действительно говорит это. – Мне захотелось узнать, какие вы, принцессы, на вкус.

Сглатываю, чувствуя, как сердце медленно сжимают плоскогубцы.

- И как? – хрипло спрашиваю.

Встречаю взгляд красивых глаз, таких же холодных, как синева океана.

- Ничего особенного.

Ответ обрушивается на голову, словно кирпич с крыши пятиэтажки. Плоскогубцы резко сомкнулись. Я рвано выдохнула, со всей силы рванула ручку, чтобы открыть дверь. Выбираюсь наружу, после чего толкаю её назад, не заботясь о том, с каким грохотом она закроется.

Втягиваю чистый морозный воздух, стараясь изгнать из носа запах Вита и его отполированной машины.

За пять минут случилось больше, чем за всю мою жизнь.

Поздравьте меня, я только что влюбилась!

И пожалейте, моё сердце тут же разбили…

2. Глава 2

POV Вит

Пошарпанная дверь не закрыта. Толкаю её, перешагиваю через груды вонючего хлама, покрытого изморосью. Свет не включён, это и не нужно. Сквозь дырявые шторы просачивается свечение уличных фонарей.

Кручу головой, чтобы оглядеться. Мебели почти не осталось. Прожжённый окурками и обоссанный диван давно уже разложился. Бабушкин сервант сломан в очередной пьяной драке. Обои подраны, словно кто-то в агонии царапал их ногтями, и покрыты чёрной плесенью. Деревянные полы никто не собирался красить. Дерево скрипит. Оно вот-вот сгниёт и провалится.

Содрогаюсь всем телом, подавляя воспоминания, медленно оседающие на коже, словно дым от сигарет Гая. Но если его сигареты можно смыть под струями душа и ароматным мылом, то гадость собственного детства я могу забыть, только тогда мои пальцы блуждают по струнам старенькой гитары. Тогда, и только тогда, мой мозг отключается, давая мне забыть из какой дыры я вылез.

Касаюсь батареи: холодные. На улице приятнее находиться, чем в этой тошнотворной промёрзлой сырости. Закрываю глаза. Меня внезапно наполняет страх. Нос всё ещё улавливает колебание лёгкого сладкого аромата – так пахнут хорошие девочки. Здесь этого запаха точно нет. А на губах всё ещё ощущается тепло её дыхания и мягкость идеальных розовых губ. Никогда не чувствовал ничего нежнее. На секунду мне даже захотелось поддаться искушению и посмотреть, куда нас это заведёт. Как далеко принцесса позволит мне зайти?

Твою мать!

Вскидываю руку, жёстко врываюсь пальцами в свои спутанные волосы, тяну назад, словно это вправит мне мозги.

Рычу. В порыве злости на самого себя, резко отодвигаю подранную занавеску, покрытую толстым слоем пыли и дыма, чтобы взглянуть во двор. Но вместо пустой детской площадки, унылых лавочек и заснеженных деревьев, я вижу хорошенькое личико, водружённые на нос очки, слегка приоткрытые губы, ожидающие моего поцелуя – так мило и одновременно дико бесит.

Слишком вкусная для меня. Приторно сладко, чтобы быть чем-то особенным. Девочки вроде неё всегда шарахаются от меня, обходят стороной, словно я вывален в грязи. Они сидят в своих тёплых квартирках, смотрят слезливые сериалы и весело щебечут по телефону с подругой о каком-нибудь хорошем парне, которым я никогда не стану. Они боятся меня, и это правильно. Сегодня ещё одна паинька поняла, какой я. И я был счастлив преподать ей этот урок. Никогда не связывайтесь с парнями, которые успели хлебнуть дерьма в этой жизни.