- Вставай, Маша, – он берёт меня под локти и помогает подняться.

    Головокружение тут же усиливается, и перед глазами сыплет чёрными мушками. Мне невыразимо стыдно перед Игорем, хотя единственное, чего мне сейчас так отчаянно хочется – это чтобы его сильные руки не дали мне упасть, удержали, обняли. Но, Маша, это только мечты.

    Руки немеют до самых плеч, и я чувствую, что плыву. Ноги совсем не держат. Если бы не Игорь, уже бы свалилась на каменный пол, разбив голову о раковину.

- Ещё раз!

   Кажется, всё немного проясняется, когда в лицо мне снова плещет ледяная вода. Очертания в зеркале напротив становятся чётче. Не успеваю глубоко вдохнуть, как Котовский, продолжая придерживать меня крепко одной рукой, набирает в пригоршню воду и плещет мне в лицо в третий раз. Немного закашливаюсь, это тоже приводит в чувство.

- Мне очень жаль, Игорь, – выходит хрипло, пока я прочищаю горло и вытираю под глазами подплывшую тушь.

   Он ничего не отвечает. Сжимает крепко за плечо, позволяя привалиться к его твёрдой груди, и уводит из туалета. Голова всё ещё немного кружится, и я даже не спрашиваю, куда он меня ведёт. Наверное, сейчас вызовет такси и вышвырнет. А я же, как мазохистка, ловлю последние крохи его близости.

    Но Котовский приводит меня в свой кабинет и усаживает на диван.

- Игорь, всё нормально, я могу идти работать, – пытаюсь встать на нетвёрдые ноги, но он кладёт руку мне на плечо и возвращает обратно, что-то параллельно набирая в телефоне.

- Просто сядь, Маша, – говорит раздражённо, засовывая телефон в задний карман джинсов. – Дай мне руку.

     Дам я или нет ему руку, значение имеет несущественное. Он сам берёт моё запястье и прижимает два пальца на лучевой артерии, смотрит на часы и хмурится. Я молчу и просто слушаюсь. Возражать нет ни сил, ни желания.

- Откинь голову, – Коту что-то не нравится в замере пульса на запястье, и он прижимает два пальца к артерии на моей шее.

    Не знаю, какие показатели его напрягли. Сердце частит, естественно это, когда слабость, но измерения прикосновением его пальцев ко мне в любом случает даст результат необъективный.

      В дверь стучат.

- Войдите.

    В кабинет входит высокий мужчина. Довольно молодой, с ясными светлыми глазами и красивой улыбкой.

- Ну что? – перехватывает у Игоря моё запястье. – Тахикардийка на фоне переутомления, я так понимаю?

- А вы кто? – пытаюсь отнять руку, но мне её не отдают.

     Мужчина показывает знаком молчать, что-то считает, а потом отпускает и широко улыбается.

- Зернов Захар Леонидович. Друг вашего начальника, с которым он сегодня выпил по бутылке пива. Ну и врач-гинеколог по профессии. Игорь написал, что вам стало плохо, сейчас разберёмся.

- Ещё чего, – таращу на него глаза. Котовский совсем, что ли – гинеколога мне притащил.

- Спокойно, Мария, я вроде как и в общей терапии не олень. Игорёк, у тебя же есть в аптечке тонометр?

    Котовский из шкафчика достаёт прозрачный большой контейнер и вытаскивает из него коробку с тонометром.

- О, хорошо, что не электронный, мне нужен стетоскоп отдельно.

    Мне вообще-то всё это не очень нравится. Я понимаю, что Котовский заботится о сотрудниках, но терапевтический осмотр выпившего гинеколога мне сейчас совершенно не нужен.

- Всё со мной нормально, я уже пойду работать.

    Но кто бы меня тут слушал. Этот Захар Леонидович измеряет мне давление, недовольно морщится, потом отсоединяет стетоскоп от аппарата и прикладывает к груди, слушая сердце.

     Котовский стоит молча, сложив руки на груди.

- У неё кровь из носа уже не впервые.