– Так когда ты сможешь? – не унимается Ольга.

– Давайте в четверг, – подумав, отвечает Гордеев.

– Мы с женой будем рады. Да, Зайка?

Зайка радуется ровно до тех пор, пока Гордеев не говорит:

– Но мы с Ксюшей ненадолго. Максимум на одну ночь.

Я не успеваю отойти от шока, что Ящер тащит меня к своим друзьям, как Ольга, не удержавшись ляпает:

– Ничего, мы уже привыкли, что Ксюши у тебя на одну ночь.

15. Глава 15

– Оля! – шокировано восклицает Михаил.

Глаза Ящера сужаются, взгляд его не предвещает ничего доброго. Даже я ёжусь, хотя Гордеев смотрит и не на меня.

Атмосфера мгновенно накаляется. Почему-то у меня такое ощущение, что если Ящер сейчас что-то скажет, то это будет что-то необратимое.

Михаил, видимо, знающий Гордеева достаточно хорошо, пытается сгладить ситуацию.

– Оля, – густые брови сходятся на переносице, а кончик носа белеет от гнева. – Пойди-ка за стол, раз не умеешь себя вести.

Ольга не выказывает никакого раскаяния за хамство. Она упрямо вздёргивает подбородок, в глубине ее глаз сверкает злость.

Как же!

Она строит из себя прима-балерину, а ей как нашкодившей собачке указывают на половик у двери. Тон Михаила весьма однозначен: хозяин недоволен своим питомцем.

– Что Оля? – огрызается она.

– Не тебе это говорить, – осекает её Ящер, и Ольга покрывается пятнами. Михаил же молчит, за нее не вступается, что меня удивляет, хотя она, конечно, хабалка, но все же его супруга, а он просто сверлит жену взглядом.

– Иди остынь, – велит Михаил Ольге.

Поджав пухлые губы, она зацокала в сторону столиков. Злорадно отмечаю, что утрированное покачивание бедрами делает ее похожей на кобылицу. Только пахнет она не навозом и потом, а дорогими духами.

Перевожу взгляд на Гордеева. Он всё ещё напряжён.

– Прости дурёху, я поучу её манерам, – мрачно обещает Михаил, глядя вслед жене. И у меня от его интонаций пробегает холодок по спине. Ольгу мне не жалко, но непохоже, что муж ее просто пожурит.

– Она попыталась задеть мою женщину, – весомо с расстановкой произносит Ящер, и мне становится еще неуютнее. В девятнадцатом веке я бы ждала вызова на дуэль.

– Язык у Ольки без костей…

– Без намордника её, видимо, до сих пор выпускать нельзя, – припечатывает Гордеев, словно продолжая мою аналогию между Ольгой и собакой.

– Ты её знаешь, – разводит руками Михаил, как будто это все объясняет. – Мелет все сразу.

– И когда-то мне казалось это забавным, но с тех пор я поумнел.

Слова Гордеева звучат так, будто и Михаилу не мешает поумнеть.

– Она не со зла, – все еще пытается исправить положение тот.

– Я знаю Олю очень хорошо, Миша, – с намеком парирует Ящер.

Михаил хмурится ещё больше.

– Я разберусь. Приезжай ко мне в четверг. Хочу кое-что с тобой обсудить. Думаю, тебе будет интересно, – настаивает Михаил.

Гордеев морщится, но кивает.

– Ксюша, не держите зла, –уже более уважительно обращается ко мне Михаил. С чего бы такие перемены?

Неуверенно киваю.

Неуверенно, потому что не держать зла не получается.

Видимо, христианское всепрощение мне чуждо.

И, кажется, Ящер со мной солидарен, хотя я и не понимаю, от чего он так разозлился. Это меня макнули в грязь лицом, на него она смотрела как на кулич в пасхальный день.

Понятно, что Ольга хотела мне показать моё место. Мол, у Гордеева бабы не задерживаются, и уже завтра меня сменит другая. Но это я и так знаю. Взять хотя бы Таню. Очень сомневаюсь, что Ящер ей давал какую-то отставку. Просто не позвонил, и всё. Он в городе проездом, с него взятки гладки. Никто никому ничего не обещал. Уверена, это Таню не останавливало, я видела, как она на него облизывалась и была готова выполнить любую его прихоть, а ведь она известна своим склочным и капризным характером избалованной девочки.