Я почувствовала от неё резкий запах алкоголя.

– Ты что, пила? – спросила, разворачивая её к себе лицом.

Выглядела мать ужасно. Тёмные мешки под глазами, глубокие морщины, сухая кожа.

– Тебе нельзя пить, ты принимаешь… – я не договорила.

Мать ударила меня по лицу! Я была в таком шоке, что даже не почувствовала боли.

– Заткнись, бл*ть! Мне не нужны твои советы и нравоучения! Лучше бы деньги домой принесла, а не воздух сотрясала, работница хренова.

Я дотронулась до щеки, всё ещё пребывая в состоянии шока. Она никогда не позволяла себе распускать руки. Я прекрасно знаю, что у неё проблемы с зависимостью, ей нужна помощь… Но я не думала, что ситуация стала критической.

– Что ты смотришь на меня? – продолжала орать мать. – Нормальная дочь бы нашла выход из ситуации! Ты что, не видишь, что мне больно? Ты обязана мне помогать!

– Я тебе ничего не обязана, – сказала я спокойно. – А если ещё раз посмеешь меня ударить…

– И что ты сделаешь? – родительница скрестила руки на груди и насмешливо смотрела на меня.

И в этот момент я её ненавидела. Понимаю, что нельзя, это ужасно, она моя мать, но… Я устала. Я угробила свою жизнь, чтобы помочь ей. Отказалась от своей мечты, пожертвовала всем, а она… Конченая наркоманка и алкашка. Мне противно, что она не может справиться со своими слабостями. И её постоянное недовольство. Я из кожи вон лезу, чтобы мы могли просто жить, а она совсем не помогает. Сколько уже соседи жаловались на неё. Некоторые даже высказывали в лицо, что она подворовывает! Я и сама это знаю. Всё, что было ценного у нас, она уже продала, даже обручальное кольцо. Я, когда узнала об этом, рыдала два дня в подушку. Потому что помню, как папа рассказывал о том, сколько копил на его покупку и как тяжело оно ему досталось. А она так легко избавилась от него!

Я делаю глубокий вдох и вспоминаю всё хорошее, что было раньше между нами. Но на место её поставить надо.

– Во-первых, я ударю в ответ, а во-вторых, выгоню тебя из комнаты.

– Ты не посмеешь, – прошипела змеей мать.

Комнату снимаю я на свои документы и имею полное право выгнать её. Конечно, я этого не сделаю. Но вижу по её глазам, что она испугалась.

– Ты так уверена? – спросила я вместо ответа.

Мать сузила глаза и бросила резкие слова сквозь зубы. За годы с ней я уже научилась пропускать их мимо ушей, обросла бронёй. Она ещё раз смерила меня взглядом и вышла из комнаты. А я только сейчас смогла сделать вдох. Завтра она приползёт ко мне на коленях, будет плакать и просить прощения… Я её прощу, и всё начнется с начала.

Зазвонил мой телефон. Обычный, кнопочный. Я нахмурилась, когда увидела неизвестный номер.

– Алло, – ответила на вызов.

– Босс хочет тебя видеть. У тебя есть десять минут, а потом мы поднимемся за тобой.

Меня вновь накрыла паника. Сейчас же ещё не вечер, зачем я ему понадобилась? И что мне делать? Почему-то я уверена, что человек, который говорил со мной по телефону, не шутил, что поднимется сюда.

Если я всё ещё жива, это хороший знак, правда?

4. 4

4

Юля

На автопилоте я оделась и спустилась вниз. Меня ждал огромный внедорожник. Я нервно сглотнула и схватилась за лямку видавшего виды рюкзачка. Обернулась на общагу, словно кто-то мне поможет. Стекло со стороны водителя опустилось, я разглядела огромного мужчину.

– Садись, – резко бросил.

Я вздрогнула и поспешила сесть внутрь. Открыла заднюю дверь и прошмыгнула на сиденье. Мы тут же рванули с места. Я боялась дышать. Машина была настолько шикарной, что мне стало не по себе от того, как я выгляжу на фоне всей этой роскоши. Обычно я никогда не комплексовала по этому поводу. Конечно, мне хотелось новую одежду, обувь и многое другое, но я реалистка. Я понимаю, что пока нет возможности. У меня есть то, на что я сама заработала, и за это мне не стыдно. Но осознавать, что у кого-то есть такие деньги и влияние… Здесь хочешь, не хочешь, а начнёшь задумываться о справедливости.