– У него раньше был свой кабинет с шикарным видом, а сейчас будет в нашем лягушатнике слушать пыхтение коллег в затылок, вдыхать запах успокоительных капель и чужих обедов в контейнерах.

Нэсса, убедившись, что угроза её блаженному ничегонеделанию миновала, то есть Мелоун больше не в офисе, подъехала ко мне на кресле.

– Видимо, ему надоели беззаботность и комфорт, – я пожала плечами.

– Ага, решил окунуться в клоаку, чтобы снова начать ценить то, что имел, – усмехнулась Нэсс.

– Я не считаю, что мы в клоаке!

– Это просто защитная реакция.

– Почему тогда у тебя её нет?

– Моё оправдание, – это долг за жильё. Так что мне не надо строить иллюзий, я тут только из-за денег. Хотя иногда задумываюсь, зачем мне жилье, если я всё равно живу тут.

– Попробовала бы работать из дома.

– Я пробовала удалённую работу, думала, что так придется меньше пахать, потому что ты вроде как тут, а работа там. Но оказалось, что в итоге работа приходит к тебе домой, а уходить не собирается.

Идея показать макеты Шусу постепенно стала казаться мне не такой уж и плохой. Все-таки он супер профессионал, да и со стороны виднее. Вдруг подскажет что-то гениальное. Хотя своей работой я была довольна. Но в голове всё время звучал предательский голосок, рассказывающий о моем несовершенстве. Елька часто шутила: «если нет бога или высшего разума, то кто же тогда создал дочь маминой подруги?». В моей жизни таких дочек было несколько. И всегда мамины сравнения меня с ними били по самолюбию. Я старалась допрыгнуть до этого идеала, но не могла. Родительница всегда была недовольна. Так что тень дочери маминой подруги крадётся за мной всю жизнь. Подстерегает в самые ответственные моменты и, выскочив из-за угла, кусает за нос.

Решила, что раз уж он был так щедр, что готов уделить мне своё время, которого у нас, бедных трудоголиков, и так не много, то почему бы и нет?..

Всю неделю мы работали спокойно. То есть без внезапных набегов Мелоуна, поломок офисной техники или засора единственного общего туалета. Шус немедленно завоевал любовь и уважение всей бухгалтерии, так как регулярно ходил менять им воду в кулере. Делать это приходилось несколько раз в день, так как им требовались цистерны жидкости для успокаивающих травяных настоев. Иногда они и меня ими угощали, но делиться или раскрывать происхождение этих травок категорически отказывались.

Совмещать дамское угодничество с работой  в нашей фирме непросто. Так что мы все восхищались Шусом. Обычно кто-то из бухгалтерии, «девочек», как они себя именовали, приносился в кабинет к рекламщикам или админам и зычно вопрошал: «Мужчины, ну поможет нам кто-нибудь, наконец? Вы мужчины вообще?». Героическое настроение у нашей мужской половины бывало не часто. И едва заслышав топот каблуков, одни прятались под стол, другие неслись курить.

В пятницу после многочисленных придирчивых перечитываний я, наконец, пригласила Шуса оценить макет и тексты. И замлела.

Столько приятных слов и комплиментов Мелоун, наверное, за всю жизнь родным детям не сказал. Мое эго грелось в лучах признания.

– Дамианна, зайди к шефу, у него для тебя очень важное задание, – в кабинет просунулась голова Лельи.

После озвучивания высшей воли, голова тут же исчезла.

«Очень важным заданием» оказался сбор средств на день рождения Аланга.

– Почему я?

– Что значит «прочему»? Потому что я так сказал! – босс недоуменно вскинул бровки. Всё же очевидно.

Офисные празднования дней рождения – грустная повинность нашего коллектива. Имениннику положено сказать речь, которая должна длиться не меньше минуты, но и не дольше двух. В нее обязательно надо вставить что-то о том, как он счастлив работать в таком чудесном агентстве под руководством лучшего в мире начальника. Аланг в прошлый раз расчувствовался и назвал Мелоуна «великим капитаном нашего несокрушимого корабля». Все сперва подумали, что он переборщил и лизнул слишком глубоко, но нет. Шеф сидел с очень довольным видом и даже позволил ему затянуть речь на лишних пятнадцать секунд. Небывалая вольница. На мою недавнюю деньрожденьскую речь он не реагировал. Наверное потому, что только вскользь упомянула его роль в своей жизни и даже не сравнила с родителями ни разу.