Кстати, кот как раз восседал на том самом диване, где Соколовскому так и не удалось отдохнуть, и активно комментировал происходящее в бесконечном коридоре:

– Ну что мы можем сказать?

– Мы ничего – ты меня постоянно перебиваешь! – успевал вставить Сокол, но Терентий этого словно и не замечал:

– Мы говорим, что, во-первых, анестезия от молнии у Кирина временная – я его укусил, и вот прямо сразу всё прошло, во-вторых, и не смотри на меня так, он не в претензии – его утешает Карина, так что, возможно, он меня ещё просить будет его ещё покусать, а в-третьих, это была его личная реакция – вон этих молнией как треснет, искры как полетят, они как завопят!

– Не показатель – Кирин тоже орал.

– Он орал от неожиданности, я уточнял, а эти… какая уж тут неожиданность, когда их уже раз восьмой током шандарахнуло! Даже самый глупый голубь уже выводы бы сделал!

Впрочем, дальнейшие выводы пришлось делать уже беззвучно – в гостинице появилась редкая птица, как выразился Терентий:

– Вид птички – гомо сапиенс обыкновенный непуганый. Сокол, а Сокол, скажи мне на милость, и почему это ты не против, что я тут?

– Потому что мне интересно…

– То есть мне можно… пошалить? – у кота аж улыбка на морде появилась, делая его невозможно похожим на предка, разве что в рыжем цвете.

– Посмотрим, – Сокол усмехнулся. – По его поведению. Если я попрошу Врана принести чай, то после того, как гость его выпьет, можешь приступать! Не перепутай – ПОСЛЕ того, как гость чай выпьет, а то ещё поперхнётся, спасай его потом… И вы, Шушаночка, тоже можете поучаствовать. Ну вы лучше меня всё знаете о традициях!

– Интересно, а он потом на своих ногах-то отсюда выйдет? – живенько уточнил Терений.

– А почему нет? Думаешь, что ты такой ужасный и непереносимый? Вон, Таня же вполне-вполне тебя терпит, – усмехнулся Соколовский.

– Терпит? Да она меня любит, обожает и восхищается! – возмутился кот.

– Так, всё… они уже по лестнице идут, пока заканчивай выступать. И запомни – вылезешь не вовремя – пошлю к гусям – надо же понять, как на болтливых котов действует их новая способность! – пригрозил Сокол.

– Молчу-молчу, – почти беззвучно мурлыкнул Терентий, уютно сворачиваясь на диване и прикрывая морду пушистым хвостом – так удобнее наблюдать за гомо сапиенсами – это всем котам прекрасно известно!

***

Иван ничего особенного от этой встречи не ждал – он уже давно перестал надеяться на то, что найдётся какой-то спонсор и вложит деньги в его идею.

– Ничего-ничего… что ж теперь-то? – уговаривал он сам себя. – И так потихоньку дело делается, игра работается, глядишь, лет через… несколько всё и закончим.

Его здравый смысл, который намекал на то, что тогда его игра уже безнадёжно устареет, и ею никто не заинтересуется, был искусно задвинут на задворки сознания, ибо никаких сил думать об этом у Ивана не было!

– Cоколовский… актёр! И зачем ему моя игра? – размышлял Иван, – Хотя… вон особняк какой. Может, ему охота просто куда-то деньги вложить? Умные-то так и делают – вкладываются куда-то, чтобы потом, когда приглашать на роли перестанут, можно было бы нормально жить.

Белокаменная лестница на второй этаж его впечатлила, коридор, устланный красной ковровой дорожкой, встретил освежающим запахом озона.

– На здоровье, небось, повёрнутый – озонирует всё, что только можно, – машинально подумал Иван, входя вслед за Ромкой Чернокрыловым в богато обставленный кабинет, где их и поджидал Соколовский с неожиданной компанией – упитанным рыжим котом, уютно спящим на диване.

– Добрый день! – хорошо поставленным голосом поздоровался с ним актёр, звездища и потенциальный спонсор.