В сумочке рядом завибрировал новенький телефон. Мама волнуется, видимо. Я достала телефон и встала, чтобы выйти на улицу. Разговаривать с мамой там, где слышен не совсем стройный смех и частенько проскакивают нецензурные словечки, уж как-то не хотелось.

     Я ответила на звонок, успокоила её, заверив, что всё действительно в порядке и папе совсем нет необходимости ехать за мной. Что мы с Таней дойдём пешком позже, и мальчики из класса нас обязательно проведут.  

    Пока разговаривала с мамой, даже не обратила внимание, что постепенно отошла от кафе вглубь посадки. Не то чтобы прям далеко, но в сгущающихся сумерках отсюда, учитывая музыку в беседке, можно и не дозваться в случае чего. Развернулась, чтобы поторопиться обратно, когда вдруг услышала где-то рядом за кустами голоса.

- Дёма, это ведь неправильно, ты и сам это знаешь! Зачем было уходить? – проговорила девушка.

- Так нужно было, Олеся, – ответил низкий мужской голос.

- Демид, тебе среди центральных не место, ты же и сам понимаешь.

- Мы не будем это обсуждать.

- Но почему? – её голос задрожал, и она всхлипнула.

- Прекрати, – терпение парня явно было на исходе. – Мы уже всё решили. Тебе пора, Олеся.

- Знаешь, Бахурин, – теперь уже голос прозвучал зло. – Наши, то есть теперь мои, уже здесь! И раз ты с этими, так тому и быть. Сам виноват.

    Я поняла, что этот разговор происходит между новеньким и какой-то его старой знакомой, ещё когда она сокращённо назвала его имя, а потом моя уверенность только подтвердилась.

- Даже не думайте. Не суйтесь сюда.

- А то что? Нажалуешься своим новым друзьям? Только поздно уже, Дёма.

- Бахур! – послышалось вблизи. Звал явно парень, а если судить по шуму, то приближался из-за деревьев он не один.

     Девушка рассмеялась. А вот я будто очнулась. И зачем только стою и слушаю этот разговор? Мне к своим пора. Едва я развернулась, как из-за кустов вынырнул Бахурин.

- А ты тут что забыла? – грубо спросил он, сузив глаза.

- Чего? – его наглость поразила в который раз.

- О, в первый же день соску себе завёл, Демидка? – эта Олеся тоже вынырнула за ним. – Ещё и какая! Прям кукла Барби.

- Дёма, здорова! – с другой стороны подошли трое парней. – Олеська маякнула, что ты сегодня здесь, решили проведать. А то ты как-то не прощаясь ушёл.

     Почти стемнело. Вокруг деревья и кусты, а стою среди толпы мироновских. Браво, Королёва, ты всегда смеялась с тех, кто умудряется влипать по глупости. А сама?

- Ещё попрощаемся, – отрезал новенький. – А сейчас нам пора.

   Неожиданно он ухватил меня за запястье и потащил за собой. Опешив от такой наглости и бесцеремонности, я даже не среагировала. Просто позволила. Знакомые его за нами не пошли. И я почти сразу пришла в себя и выдернула руку. Бахурин просто разжал ладонь, даже не взглянув на меня. Засунул руки в карманы брюк, продолжая идти вперёд.

    Хорошо, что мы уже дошли до кафе. Я притормозила у дерева рядом, сложила руки на груди и резко развернулась к нему.

- Может, твои друзья правы, и тебе действительно не место среди нас?

     Он, продолжая держать руки в карманах, остановился так близко, что мне захотелось сделать шаг назад. Но, во-первых, я не из тех, кто отступает, а во-вторых, прямо за спиной был массивный ствол тополя.

- А кому место? Таким ядовитым стервам, как ты? – спросил негромко, обдав запахом мятной жвачки.

      Я аж едва не задохнулась от такого наглого неприкрытого оскорбления!

- Да ты…

- Не зарывайся. Это может плохо для тебя кончиться.

      А потом он обошёл меня, едва не зацепив плечом, и вернулся в кафе.