Кэмрин склоняет голову и улыбается.

– Ладно, – говорит она, целует меня и спрыгивает с кровати. – Ты прав. Меньше всего я хочу, чтобы мамочка застала меня за минетом.

Неужели я только что отказался от минета? Эта девчонка даже не представляет, как крепко она держит меня за яйца. Лучше ей не говорить, чтобы не злоупотребляла своей властью… Что за чушь лезет в голову? Наоборот, я хочу, чтобы она злоупотребляла! Я же до жути люблю ее.

Кэмрин все-таки удалось договориться насчет приема у гинеколога, и вскоре они с матерью отправляются в клинику. Меня так и подмывало отозвать ее мать в сторонку и расспросить обо всем, что не успела рассказать мне Натали. Увы, ничего не получилось. Они собирались в спешке. Через час их уже ждут там. И потом, Кэмрин сразу поняла бы, о чем я говорю с ее мамочкой.

Свою машину Кэмрин оставила в мое распоряжение. Помнится, однажды я спросил ее, почему в тот день (это был последний день июля) она прыгнула в автобус, а не рванула из города на машине. «А почему ты не рванул из Техаса на своей?» – вопросом ответила Кэмрин. Сейчас мне понадобилось немало душевных сил, чтобы сесть за руль ее маленькой красной «тойоты приус», но я стиснул зубы и поехал в «Старбакс», где договорился встретиться с Натали.

Меня не покидало ощущение, что я занимаюсь чем-то опасным и грязным. Нет, это не под капот лезть. Рук я не запачкаю, но потом мне отчаянно захочется встать под душ и отмыться мылом «Лава», каким я всегда отмываю въевшуюся грязь. Натали приходит одна, без Блейка. Идет по залу, направляясь к моему столику. Ее длинные темные волосы стянуты в конский хвост. Я выбрал столик у стены, как можно дальше от широких витрин заведения. Боялся, что нас могут увидеть вместе. Смешно, правда? Меня в Роли почти никто не знает, и тем не менее. После ухода Кэмрин я позвонил Натали и думал, что она расскажет все по телефону. Однако она настояла на встрече.

Натали садится на свободный стул, шмякнув сумочку на стол.

– Я не кусаюсь, – усмехается она.

«Может, ты и не кусаешься, – думаю я, – но… бдительность не помешает».

– Я же не прошу, чтобы ты мне симпатизировал, – говорит она, прерывая мои мысли. – Кэм здесь нет. А я, какой бы дурой ты ни считал меня, все-таки не настолько глупа.

Должен признаться, Натали меня удивила. Я думал, она и не догадывается о моей антипатии. Пусть она лучшая подруга моей невесты, но в свое время она всерьез обидела Кэмрин. Это было почти год назад. Деймон, бывший бойфренд Натали, говорил Кэмрин, будто запал на нее. Она рассказала об этом случае Натали, а та обвинила ее во лжи. Вот такая идиотская история.

Я откидываюсь на спинку стула и скрещиваю руки на груди:

– Если у нас с тобой честный разговор, скажи, в чем твоя основная проблема?

Мой вопрос застает ее врасплох. Глаза Натали сначала распахиваются от удивления, затем превращаются в щелочки. Она втягивает щеки и сжимает их зубами. Ей неуютно.

– Что ты имеешь в виду? – наконец спрашивает Натали.

Она тоже скрещивает руки и склоняет голову набок. Конский хвост ударяет ей по плечу.

– Думаю, ты это знаешь. А если нет, тогда… ты и впрямь дура, какой я тебя считал.

Меня так и тянет говорить ей гадости. Я бы согласился бесконечно терпеть ее, не говоря ни одного грубого слова. Но она сама меня спровоцировала. Между тем наш разговор еще и не начинался.

Потом в ее голове вспыхивает маленькая лампочка. Карие глаза темнеют. До нее дошло! Теперь Натали понимает, что я имею в виду.

– Да, я заслуживаю такого отношения, – говорит она, глядя в сторону. – Наверное, я всю жизнь буду раскаиваться за тот поступок. Но Кэмрин меня простила. Я не понимаю, почему это так волнует тебя. Ты ведь тогда даже не знал о моем существовании. Ты вообще меня не знаешь.