– Да тута всё. Вон, в куче валятся. – Гоблин раздражённо мотнул головой в сторону угла, где располагался его импровизированный склад. – Гобля хороший хозяин, он добро не бросат.

У меня словно от сердца отлегло. Уфф, Древние, даже представить себе не могу, чтобы я делал без Халдорна. Как же хорошо, что ушастый тащит к себе всё мало-мальски ценное!

По всему помещению вдруг пронеслись бурлящие звуки и Тыждак схватился за живот.

– Хрр, шхайрат! Жратя хочеся!

Услышав о еде, мой желудок поспешил выразить свою солидарность с озвученным желанием. Хмуро покосившись на меня, гоблин поднялся и, ворча, подошел к ящикам. Продолжая бубнить себе под нос, он порылся в них и достал две сморщенные лепёшки. Бережно держа их в руках, Тыждак сглотнул и, немного поколебавшись, всё же направился ко мне и нехотя протянул одну. Я быстро схватил ее, пока он не передумал, и бросил невольный взгляд на ту, что осталась у него. Заметив это, Гобля поспешил вернуться на свой лежак, крепко прижав к себе черствый хлебец.

Вздохнув, я опустил глаза на собственный сухарь и тихо спросил:

– Это ведь последняя, да?

Тыждак ничего не ответил, принявшись грызть практически окаменевшую еду. Он так жалобно выглядел, выпятив свой квадратный зуб, что я даже устыдился того, что не позволил ему себя съесть. Отвернувшись, я достал из под подушек уже почти опустевшую флягу и сделал маленький глоточек, перед этим покатав воду во рту, словно дорогое вино. Прикрыв глаза, я насладился прокатившейся по груди и желудку прохладой, и после этого с жадностью приступил к трапезе. Увы, даже несмотря на то, что я пытался есть как можно медленнее, моя порция закончилась неестественно быстро.

“Это всё гоблин! – прозвучал в голове мерзкий голосок. – Он выбрал себе кусок побольше, а мне оставил жалкий огрызок!”

Умом-то я понимал, что это не так, что обе лепёшки абсолютно одинаковы, но верил всё равно с трудом. Уж наверняка одна из них хотя бы на грамм, но была больше другой! И мне обязательно досталась именно та, которая меньше!

Я разжал стиснутые кулаки и медленно выдохнул, успокаиваясь. Если так и дальше пойдёт, то мы точно друг друга прибьём и сожрём. Хотя, конечно, если очень сильно прижмёт, всегда можно отрезать себе левую руку…

Я замер. А ведь это идея! Как мне раньше это в голову не пришло?!

– Слушай, Гобля! – с горящими нездоровым светом глазами я поспешил поделиться с напарником своей идеей. – Мы же силпаты, верно? За десовку наши раны регенерируют. А если отрезать от себя кусок мяса, скажем, с бедра, пожарить и съесть? Почему нет, ведь через десовку всё восстановится, так ведь?

Тыждак вскинул голову и с вожделением уставился на мою ногу. Сглотнув, он печально покачал головой.

– Не полутися. Если отрезать от себя да схарчать, то это мясцо не восстановится. И дазе если я от тя откушу кусок, а ты от меня, будет такзе. Это Законы Древних таки, у нас тута всё по ним.

Мои плечи поникли. Ну да, стоило предположить, что всё не будет так просто. Это же Древнир…

Гобля немного помедлил, водя квадратным зубом по губе, а потом негромко произнёс:

– Но…

Я с надеждой посмотрел на него.

– Но?

– Ну, я вродь набрёл на одно местечко, где запах хавки синее. Не успела там всё проверить, на твои крикуны побежал. Вот…

Я мрачно нахмурился и поплотнее закутался в одеяло.

– Ну что ж, тогда завтра и проверим.

Глава 3.

Гоблин впереди предостерегающе поднял руку, призывая остановиться, и я послушно замер, прижав щит к стене и напряженно вглядываясь во тьму. Тыждак шумно втянул носом воздух, пошевелил длинными ушами и что-то пробормотал себе под нос. Наконец он дал отмашку и, перехватив поудобнее копьё, двинулся дальше. Я же отправился следом лишь после того, как вновь проверил и убедился, что кристалл света надёжно закреплён в самодельном пазу на щите. Увы, ручные кристасветы приходится экономить, их всего осталось десять штук из двадцати. Хотя мне уже удалось хорошенько так приноровиться использовать их в бою при различных уловках, как было недавно с крысами. Ну да ладно, и так сойдёт.