Наша радость длится недолго. Ровно через две минуты и тридцать три секунды соперники все же прорываются в нашу зону и несколько раз простреливают Пола Ли, нашего вратаря. Пол исполняет пару достойных сэйвов, но все же шайба пролетает под его щитками.

И счет снова равный.

Мое горло дерет, и я вся вспотела, когда Эшборо Флэйм к концу второго периода забрасывает еще две шайбы. А к концу третьего мы визжим от радости.

На табло 5:2.

– Я обожаю этого парня, – заявляет Трейси после финального гудка. Она тычет пальцем вниз на тренера Фаррелла, который обменивается хлопками по плечам со вторым тренером.

Хотелось бы и мне так сказать, но мой язык просто не поворачивается. Команда нашей школы не была на дне, когда он пришел. Ничего такого. В школе всегда была одна из лучших хоккейных программ. Но он сделал очень многое. Он…

Я его ненавижу. Потому что он недосягаем для меня.

Я даже не замечаю, в какой момент он поворачивает голову. Мы встречаемся взглядами, и пару мучительных секунд я смотрю на его мужественное лицо.

Он первым разрывает наш зрительный контакт и уходит вслед за командой.

В фойе Джастин встречает Дэллу, затем прощается с нами, и они вместе уходят.

Мы с Трейси переминаемся с ноги на ногу, когда к нам подходят Рэйвен и Доминик.

– Ребята, я чуть не описалась, – заявляет с ходу Рэйвен, – миниатюрная китаянка с рваной черной челкой и огромнейшим запасом нецензурной лексики.

– Это было мощно, – соглашается Доминик, парень Рэйвен и левый нападающий Эшборо Флэйм. В самом начале сезона Дом повредил ключицу и выбыл на целый сезон.

Несколько минут мы стоим вчетвером во все еще кишащем людьми фойе, затем появляются один за другим герои сегодняшнего вечера, уже не потные и довольные. Трейси с визгом набрасывается на Кайдена, обвив его тело своими длинными ногами.

– Ты знаешь, как я тебя люблю?

– Знаю, – мурлычет он.

– Не расслабляемся, парни. – Тэйт забрасывает свою спортивную сумку на плечо. Его густые русые волосы все еще блестят от влаги после душа. – Это только первая игра в серии. Нужны еще три победы.

Он прав. До четвертьфинала путь неблизкий.

– Вы видели их лица, когда тренер Фаррелл вышел пожать руку их тренеру? – встревает Колтон. – Клянусь, Роджерсу словно кость засунули в задницу, когда он его увидел.

– Ну или что-то более живое.

Дружный смех сотрясает стены. Мы с Трейси и Рэйвен обмениваемся взглядами и едва не закатываем глаза.

Парни. Им нужно пошлить в любой ситуации.

– О, а вот и наша замухрышка. – Кайден подскакивает к только что подошедшему Лестеру и треплет его по голове.

Тот, морщась, отмахивается. Вид у него измученный. Что-то не помню, чтобы ему доставалось на льду. Все было как раз наоборот.

– Тренер снова на тебя наехал? – после нескольких подколов, спрашивает Тэйт.

– Он решил устроить разбор полетов прямо после игры? – удивленно произносит Колтон.

– Нет, – неохотно отвечает Лестер. – Я вообще не понимаю, чего он последние два дня ко мне цепляется.

Парни хмыкают, но молча пожимают плечами.

– Будто я один был возле «Лимбо», – бурчит Лестер.

Почему-то эти слова застревают в моей голове. Я цепляюсь за них, и поневоле поток моих мыслей уносит меня в тот вечер.

– Да уж, – соглашается Колтон. – Лестеру досталось больше всех.

Почему? Почему именно Лестер?

– Все, парни, давайте до конца сезона не искать проблем. – Голос Тэйта приобретает лидерские нотки. Но затем он улыбается от уха до уха. – Сегодня мои предки свалят, закажем пиццу, поторчим у меня в подвале.

Все одобрительно гудят.

– Всего по бутылке пива, не больше, – предупреждающе добавляет он.