- Отвали или сядешь за решетку! Предупреждаю – ночь в СИЗО покажется тебе раем… 

- У-у-у. Киса, да я уже в раю. И готов заплатить любую цену за это… – горячие мягкие губы скользили вверх-вниз по моим пальцам.

Ритмичные движения наполнили тело вулканической лавой. Мои легкие горели. Пытаясь избавиться от ощущения, будто по венам бежит экстази, сипло прошептала.

- Тебе это с рук не сойдет…

Мир начал неумолимо сужаться, концентрируясь на болезненных ощущениях, зарождающихся в груди. Я слышала, как тяжело он дышит. Переместив губы к центру моей ладони, Гвидон принялся описывать круги языком. Между ног стало мокро, ноги сделались ватными. Наваливаясь ещё сильнее, Царев, наконец, отпустил мою руку.

Он повернул голову, прижимаясь щекой к моим приоткрытым губам.

Боже, храни Царя!

Я застыла, боясь пошевелиться.

Его кожа, гладкая и теплая на ощупь, напоминала ванильное пирожное: нестерпимо захотелось лизнуть. Несколько секунд мы просто молчали, тяжело дыша.

Реальность сосредоточилась на горячем судорожном дыхании, опаляющем щеку. Не произнося ни слова, Гвидон провел пальцами вниз по моему телу, пробираясь под подол. Сладостные мурашками впились в низ живота, стоило наглецу погладить мою ягодицу.

Темнота притупила страхи, разбудив во мне безумие.

Я стала медленно поворачивать голову, скользя губами вдоль его гладкой кожи, сантиметр за сантиметром подбираясь к горячему рту. Не удержавшись, высунула кончик языка, прочертив влажную линию от одного уголка его нижней губы до другого. 

- Я всегда помнил твое имя… – слова Царева завибрировали на коже, а пальцы проскользнули в трусики.

Зажав мою губу зубами, он зарычал, раскрывая мокрую щелку. Зажмурилась, чувствуя каменную эрекцию у себя между ног. Несколько яростных толчков пальцами вглубь моего тела заставили каждый нерв сжаться от наслаждения.

Ноги отказали. 

Всё былое показалось пустым и бесцветным. Я вцепилась в напряженные плечи мужчины, забывая собственное имя. Мы дышали рот в рот. Моя грудь прижималась к его груди. Дрожащими руками перебирала рельефные мускулы под футболкой.

Лишившись последних остатков самообладания, Гвидон сцапал мои щёки ладонями и начал целовать… Я тихонько всхлипнула, когда влажный язык скользнул внутрь.

- А-щ-щ… – он присосался к моему рту.

Я не могла пошевелиться, противиться, оттолкнуть, позволяя его дикому языку кружить вокруг моего. Возбуждение циклоном закружилось внизу живота, кружевная ткань на груди царапала чувствительные соски, позвоночник покрылся слоем пота. Гвидон терся об меня, ни на секунду не позволяя вздохнуть.

А потом мои губы начали двигаться против воли…

Запустив пальцы в мягкие растрепанные волосы царевича, я с вызовом ответила на поцелуй. Мы боролись. Мы хохотали. Мы дышали, как во время десятикилометрового забега. Поедали друг друга. И продолжали страстно целоваться в засос.

Его член впивался в промежность, а влажный язык был везде: он заполнял мой рот, изучал губы, подбородок, щеки, возвращался на место и снова проникал до самых гланд.

Боже.

Я рассыпалась на части, уже даже не пытаясь собрать себя в кучу. Это было слишком ошеломляюще, чтобы кто-то из нас мог остановиться. Казалось, все ангелы рая благословили наш поцелуй, а черти задохнулись от зависти.

- Я… я… боюсь сделать что-то не так… – Царев замер, сталкивая нас лбами.

Его мощная грудная клетка поднималась и опадала. Внутри у меня разрасталась пугающая темнота, чувствовала себя жертвой кораблекрушения, выброшенной на берег.

- Нет, Ассоль, ты не должна… Это слишком быстро