«А еще придется сделать что-то для своего возбуждения, потому что эта тяжесть охренительно давит не только в штанах, но и в башке».

— Неваляшка, - куда-то ей в мокрую макушку потребовал он, - положи ладонь себе на грудь.

Она послушна его словам.

— Поиграй с собой.

Влада снова всхлипнула, но на этот раз ее губы разомкнулись и горячее дыхание обожгло его кожу. Стас продолжил свои поглаживания, одновременно разглядывая, как ее тонкие пальцы скользят по груди, осторожно прихватывая возбужденные соски. Он больной извращенец, но, блядь, это возбуждает. Настолько, что где-то на задворках сознания появляется мысль об этих пальцах у себя на члене.

«Притормози, старик… Притормози, пока окончательно не слетел с катушек».

Она сжала сосок между пальцами, чуть оттянула вперед.

«Черт, я хочу его лизнуть».

Стас повернул ладонь ребром, скользнул между ее половыми губами, раскрывая их для новой ласки.

И Влада застонала. Сладко, нежно, почти мурлыкнула.

Она мягкая, почти как шелк. У нее между ногами настоящая атласная нежность. Никогда и ни с кем он не чувствовал ничего подобного. Продолжая гладить ее ребром ладони, Стас мысленно давал себе сто баллов за то, что она уже влажная. Он буквально ощущает все это: как напухают ее губки, как они становятся скользкими.

— Стас… - прошептала она его имя. И снова: - Стас, пожалуйста, пожалуйста… Не останавливайся.

— Я еще толком ничего и не сделал, Неваляшка, - потихоньку, чтобы не спугнуть момент, засмеялся он. – Но пиздец, клянусь, я должен быть в тебе.

Она замотала головой, запрокинула лицо так, что вода полилась ей на грудь и потекла по животу, прямо туда, где сейчас была его ладонь.

И когда Влада начала дрожать в его руках, Стас развел ее губы безымянным и указательным пальцем, раскрыл, как лепестки цветка. Твердо притронулся подушечкой среднего пальцы к тугому комку в середине ее тоненьких складок, прижал.

Она вздрогнула так сильно, что он ощутил вибрацию у себя в мошонке. Он должен видеть ее глаза в этот момент.

— Неваляшка, посмотри на меня.

Она не сразу, но откликнулась. И сейчас у нее взгляд сладкой домашней девочки, которая получит охренительный грязный оргазм.

— Ты делала это с собой? Гладила себя так, думая обо мне?

Она сглотнула.

— Влада, я жду ответ, - потребовал Стас, надавливая сильнее и убирая палец, чтобы она потянулась следом. Отзывчивая ванилька.

— Да, - выдыхает она.

— Ты чувствуешь, какая мокрая?

«Что на хрен я несу?»

— Не останавливайся, - умоляет она

— Черта с два, Неваляшка, локомотив на всем ходу остановить проще, чем меня сейчас.

Стас медленно и мягко погладил пальцем ее клитор, наслаждаясь тем, как загорается эта малышка. Она настолько мокрая, что вся ладонь уже в ней. Приходится постараться, чтобы не дать ей вырваться. Наверняка и она этого не хочет, но не в состоянии контролировать свое тело. Хорошо, что хотя бы у одного из них мозги – какая-то их часть – до сих пор работают.

Стас ускорил движения. В тот момент, когда Влада снова прижалась к нему и коснулась губами кожи на ключице, терпение почти покинуло его. Нужно с этим заканчивать, пока еще он хоть немного соображает. Пока его палец в исступлении трет ее клитор, он в состоянии думать лишь о том, что собственная эрекция давит штаны и требует разрядки. Черт, хочется взять себя в кулак и подхватить этот ритм. Хочется кончить вместе с ней.

— Не зажимайся, Неваляшка, покричи для меня.

И она кричит. Стонет, повизгивает.

Впивается зубами ему в плечо.

Издает самый невероятный возбуждающий крик, который он когда-либо слышал в своей жизни. Настоящая ода оргазму.