- К-какие ворота? – только и смогла ошалело переспросить девушка.

- В замок Греев. – Серьезно и правдиво ответила Душка и схватилась за трещащую мобилку. – Да… да… конечно… подъезжайте… - она обвела нас грозным взглядом. – Первый спектакль завтра – надо успеть зарекомендовать себя перед местными до приезда короля. Давать будем «Алые паруса», мы с Боренькой едем смотреть площадку, а вы здесь…

Если она сейчас скажет – репетируйте, я умру. Вот тут, на месте. И пусть в морской прибой, протягивая руки навстречу кораблю капитана Грея, вбегает мой хладный труп.

- А мы здесь разберемся. – Решительно сказала Микулишна. – Не боись, Татьяна, я за ними присмотрю.

Душка-Череп поглядела подозрительно, но в этот момент загудел клаксон, она ухватила Бореньку вместе с его камерой и убежала.

- Ну? – грозно упирая руки в бока, сказала Микулишна. – Будем репетировать? Или на пляж пойдем?

- В-в-ва-а! – дружным воплем ответила ей малышня.

- Я так понимаю, все высказались в пользу пляжа? Десять минут на сборы! Кто опоздает, остается в пансионате! – трубным гласом перекрывая вопли, объявила Микулишна, и, прыгая через ступеньки, мы рванули вверх по лестницам.

Я вихрем влетела в комнату.

- Шляпа, шляпа, шляпа… Где моя шляпа? – заорала я. Потом вспомнила, где моя шикарная белая шляпа с мягкими полями, из-под которых так круто окидывать парней загадочным взглядом… а заодно и где угольно-черное парео… и затосковала.

- Почему обязательно должна была пропасть моя чудесная шляпа, а не твоя дурацкая кепка? – выпалила я.

- Она не дурацкая, а от Tony Helfiger. – Напяливая кепку в дополнения к ансамблю из светлых капри и пестрой блузы с широченными рукавами, злорадно объявила Витка.

- Мне совершенно нечего одеть! – простонала я и это была чистейшая, незамутненная правда.

- Есть на свете справедливость. – С глубоким удовлетворением заявила Витка.

Я запустила в нее подушкой – хотела лампой, но Душка терпеть не может, когда мы бьем гостиничное оборудование – и принялась собираться. Ладно, раз шляпа и парео пропали, остается стиль «ванилька». Я натянула на себя футболку на два размера больше и ярко-зеленые леггинсы на размер меньше, наскоро вплела в волосы несколько цветных шнуров.

- Ты еще угги надень – в расшитых валенках на пляж, какая красота! – закатила глаза Витка, но я ее проигнорировала – и сандалии сойдут. Витка с мученическим видом запихивала в доставленную моим блондином сумку свое пляжное полотенце. Могла бы рожу и не кривить – мне соседство с ее шмотками тоже не нравится. А что делать?

Мы взялись за ручки сумки с двух сторон. Напоследок я внимательно поглядела в зеркало – на свое, а заодно и Виткино отражение. Связанные одной сумкой девчонки в зеркале – светленькая и темненькая – казались странно чужими, серьезными и настороженными.

- Решили уже, так пошли! – нервно скомандовала Витка и за ручки сумки потянула меня к выходу.

Чинно и солидно мы спустились по лестнице и были вознаграждены удивленным смешком Микулишны:

- Надо же, какая оперативность – я была уверена, что вы явитесь последними! И не передрались до сих пор!

- Дайте до пляжа добраться – я ее в море утоплю. – Успокоила хореографа Витка, недобро косясь в мою сторону.

Я только фыркнула в ответ. Учитывая, что плавает Витка одним-единственным стилем – «топор на волнах» - ясно же, кто кого утопит.

Микулишна впереди, Тося – деловитой побежкой рядом с выстроенными попарно мелкими. Волоча сумку за ручки, мы с Виткой вышли из пансионата последними и пристроились остальной труппе «в хвост». Надо ж присмотреть, чтоб никто из мелких не откололся от коллектива, а то знаю я их!