– Я промокла и замерзла, мне хотелось быстрее домой попасть, – ботинки насквозь промокли. Придется сделать горячую ванночку для них, а еще лучше – принять ванну. Я пошлепала к себе раздеваться.

– Деревня, – не унималась Лана, – посмотри, может, там записка есть?

А ведь она права. Обругав себя за глупость, я посмотрела на букет. Записки не было. Странно. Похоже, что это от Глеба. Но почему тогда утром вместе с розой была записка, а в букете нет?

– Что это за поклонники такие у тебя появились? – сестрица, похоже, завидовать начала.

– А почему у меня не может быть поклонников?

– Ты хоть представляешь, сколько стоит такой букет? – Лана презрительно поджала губы. – Будь уверенна, твоим одноклассникам такие точно не по карману!

– Лана, – хохотнул Сэм, – смотри, опять позеленеешь от зависти!

– Да пошел ты!

– С чего ты взяла, что это от одноклассника? – задумчиво поинтересовалась я.

– Ой, не смеши меня!

– Сэм, – вздохнула я, ну в самом деле, зачем с ней спорить, – налей воды в ведро, а то такой вазы у нас точно нет. Принеси мне в комнату, будь другом.

– Сейчас все сделаю, мелкая, – улыбнулся братец.

  Пока стаскивала с себя мокрые вещи, несколько раз чихнула. Срочно в ванную и пить горячий чай. Не хватало еще заболеть.

– Куда ставить? – Семен притащил ведро с водой.

– Ну, давай сюда, – я махнула рукой в сторону окна. Комната у меня маленькая. Раньше это была одна большая угловая комната, но после смерти моих родителей ее разделили на две маленькие. Благо, окна были с двух сторон. Так мы с Сэмом стали соседями через стенку. Мне вполне хватало места.

– Да ты роковая женщина, – шутливо толкнул меня в плечо брат, – утром белая роза, вечером красные. В тихом омуте…

– Да ну тебя! – я мельком взглянула на свою первую в жизни розу. Она стояла на столе, и на фоне огромного букета терялась. Да и вид она уже имела слегка поникший. Может быть, всему виной холод на улице? Я ведь ее нашла на подоконнике. Хотя, не мороз же, в самом деле. Я коснулась белых лепестков пальцами, наклонилась, вдыхая тонкий аромат, и… опять чихнула.

– Все, я в ванную, – шмыгая носом, сказала я.

– Давай. А я пойду чаю заварю и малиновое варенье достану.

– Ты ведь знаешь, что я тебя люблю? – я чмокнула Семена в щеку, проходя мимо него.

– Знаю, – улыбнулся мне он, – я тебя тоже люблю. Иди уже.

Как хорошо, тепло и приятно в воде! Я постепенно расслаблялась и чувствовала, как согревается каждая клеточка моего тела. Ненавижу холод! От мыслей, что скоро зима, настроение упало. Бабушка всегда удивлялась, что я родилась в декабре, если совсем уж откровенно, тридцать первого декабря, а зиму просто не выношу. Если честно, то и праздники новогодние тоже недолюбливаю. Ну чему можно радоваться десять дней зимой? Всегда завидовала своим знакомым, у кого дни рождения выпадали на теплое время года. Солнце светит, можно поехать на природу, а еще лучше – на море. Эх, мечты…

– Мелкая, – стукнул Сэм в дверь, – иди пить чай.

– Иду, – действительно, вода уже успела остыть.

Я сидела на кухне, медленно колотила ложкой чай. За окном бесновалась гроза. Настроение было такое же паршивое, как погода этой осенью. Не покидало ощущение, что происходит что-то совсем нехорошее, а что конкретно, я никак не могу понять. Чувство надвигающейся катастрофы сдавило грудь и не давало спокойно дышать. Яркая вспышка молнии, а за ней раздавшийся грохот грома, прозвучавший совсем рядом, заставили подскочить от неожиданности. Готова поклясться, что в этот момент я четко увидела мелькнувший в нашем дворе мотоцикл. Или все-таки нет? Дожилась до мании преследования. Здравствуй, паранойя!