Дрэйк крепко держал свою пару зубами, стараясь не причинить боль и поставить достойную метку. Он захватил ее в момент наивысшего пика оргазма, выплескивая внутрь сперму, зная, что после этого она забеременеет целым выводком. Начав раздуваться в ней, оборотень наконец ослабил захват на ее шее и опустился на постель рядом, увлекая девушку за собой. Она дрожала в его руках от полученного удовольствия, все еще ощущая его отголоски, и Дрэйк крепко прижал ее к себе, окутывая своим теплом, пряча за большими руками, покрытыми густой шерстью. Соня прерывисто дышала, но на этот раз не впала в беспамятство, и оборотень знал — это хороший знак. Его волк бушевал в триумфе и радости, и, как ни странно, Дрэйку хотелось подхватить его настроение и смеяться, но он понимал, что может напугать Соню, ведь вряд ли в этой форме его смех был милым. Поэтому он ласкал языком ее ухо, отвлекая и себя, и волка.

Настолько мощный оргазм, казалось, вызвал в ее крови прилив эндорфинов, и это длилось до тех пор, пока мужчина не отдал ей все, что мог. Захват сцепки ослаб, позволяя покинуть такую теплую уютную пещеру. Дрэйку отчаянно не хотелось разъединяться, но он понимал, что после такого девушка должна отдохнуть. Собрав волю в кулак, он вышел из нее. Как ни странно, Соня не стала пытаться отодвинуться, а наоборот, удобнее устроилась, крепко прижавшись ягодицами к его естеству. И только тогда ее тело стало потихоньку расслабляться, погружаясь в сон.

Сжимая пару в объятиях, Дрэйк не верил своему счастью. Он долгое время пытался избежать спаривания, но все же попал в него — такое желанное, нежное, хрупкое. Он лежал, не желая спать в эти драгоценные минуты. С каждым мгновением отдаления луны он чувствовал, как животное скрывалось внутри, довольное и пересыщенное. Но даже то, что луна уйдет, не означало, что он не сможет взять ее в своей истинной форме, просто теперь подводить его к безумию будет не луна, а сама Соня.

Она станет его слабостью, его наваждением, его страстью. Раньше он мог пожертвовать всем ради стаи, но теперь Соня встала на первое место. Соня и его дети. Он никогда не будет таким, как его отец, не будет "закалять" своих детей, какими бы они ни выросли. Дрэйк чувствовал, что Соня рождена быть прекрасной матерью, но страх того, что она не примет его нечеловеческих детей, не оставлял душу.

Он знал, что пока подавлял ее, не давая ей возможности мыслить самой, чтобы девушка не утонула во всем том новом, что резко на нее свалилось. Его мир, скрываемый от людей, был жесток. В нем выживали только сильнейшие. Связывая ее с собой, он не только открывал ей этот мир, он делал ее полноценной его частью. Их жизнь стала теперь единой. Пара — это сильнее, чем простое супружество. Они никогда не смогут жить друг без друга, а со временем между ними возникнет и ментальная связь, и Дрэйк уже ощущал ее зарождение. Если Соня сбежит от него, боль от разлуки будет разъедать их изнутри. От одной мысли выпустить ее на минуту из вида, из своих рук, альфа в нем приходил в бешенство.

Да, теперь ему придется потратить на контроль еще больше усилий , чем до спаривания. Ведь Дрэйку нужно работать, заниматься делами стаи, и таскать ее все время за собой он не сможет. Именно поэтому он не хотел возвращаться назад, но волк требовал свою стаю, боясь, что его место попробует занять другой. Мохнатое общество не принимала слабости, а его побег давно могли принять за это.

Погруженный в свои мысли, крепко сжимая Соню в объятиях, оберегая ее сон, Дрэйк не заметил, как наступило утро. Он опустил голову к ее плечу, нежно провел языком по укусу, метке, которую поставил, залечивая ту своей слюной. Уделив этому достаточно времени и почувствовав, как Соня зашевелилась во сне, он плотнее прижал ее к себе и опустил голову на подушку, сам погружаясь в сон.