– Чудесно, – с блаженной улыбкой я откинулась на бархатную спинку сиденья. – Не проблема. Экзамены я стопудово не сдам, я же ваши колдовские учебники в глаза не видела. Кроликов из шляп не достаю, ложки силой мысли не гну – слёзы, а не ведьма. А вашего папу я уж попробую как-нибудь очаровать.

– А вот этого не надо, – неожиданно посмурнел Бреннан. – На него не действуют чары ведьм, и он чувствует, когда на него пытаются влиять. Даже не пытайтесь, только хуже сделаете.

– Да нет у меня никаких чар! Я просто ресничками похлопаю да повздыхаю. Или похихикаю. Короче, в зависимости от ситуации.

– Вы так легкомысленно об этом говорите, а на самом деле это и есть ваши чары. Неужели никогда не замечали?

Задумалась. Женское кокетство не преступление и уж точно не магия… Или нет?

Сколько себя помню, мне многие завидовали. Говорили, что всё мне даётся легко, без труда, и что вообще у меня родители за всё платят. И ведь сейчас, задним числом, я понимаю, что неспроста у окружающих возникали подобные подозрения. В школьном аттестате у меня все пятёрки, при этом я признаю, что не настолько умна. Я безбожно путаю города и реки, не помню, что не поделили между собой татары с монголами, теоремы по физике для меня белый шум, и спустя полгода после выпускного я благополучно забыла, что такое косинусы и тангенсы. В классе были дети не менее и даже более состоятельных родителей, но это их не спасало от конфликтов с учителями и трояками в табеле. Выходит, я круглая отличница благодаря природному очарованию? То есть дару?

Нет же, не сходится!

– Странный какой-то дар. Я со своей сестрой Снежаной постоянно ругаюсь. И родители вчера не пустили меня в Москву, а я их так просила!

– У кровных родственников есть что-то вроде иммунитета, – объяснил Бреннан. – А если бы дар был достаточно развит, вы бы запросто пробили ментальную защиту. К тому же вы вряд ли когда-нибудь пользовались даром осознанно.

Вроде складно, а всё равно невероятно… Может, реально надо было физику лучше учить?

Внезапно Бреннан вспомнил о том, что я якобы была голодна. Отнекиваться не стала – краем глаза заметила, как заинтересованно вытянулся Ру. Карета остановилась, и наш спаситель, выйдя из неё, растворился в разномастной толпе. Без болтовни шум с улицы как будто обострился, невнятный гвалт чётче разделился на скрип колёс, ругань извозчиков, крики торговцев всякой всячиной и обрывки разговоров прохожих. Я хотела поглазеть на мир, в который попала против воли, но Ру оттащил меня от окна и задёрнул шторки. Мол, нечего нарываться на новые неприятности. Сбегать же незадачливый воришка не собирался – перспектива поесть и, возможно, не единожды была весомым аргументом. Вскоре Бреннан вернулся с бумажным пакетом, в котором плотно лежало несколько свёртков. В самых тёплых оказались печёные пирожки с ягодной начинкой, в других было немного копчёной колбасы, сыра с круглыми дырками и пшеничного хлеба. Еда так приятно пахла, что я забыла о том, что не планировала устраивать перекус. Наверное, нервы расшалились.

– Извините, что так скромно, – сказал Бреннан, и карета медленно покатила дальше.

Я немножко расстроилась, что не наемся одним пирожком, и придётся брать второй.

– Всё отлично. Очень вкусно.

– Мне бы следовало пригласить вас в ресторан, но я плохо знаю эту часть города. Кругом одни кабаки с разношёрстной публикой.

– Ой, да ладно, – я махнула рукой. – Я и не одета для приличного заведения.

Мой смех не вызвал у него улыбки. Наоборот, что-то его напрягло.

– Одежда… Юнона, вам нужна другая одежда. Отцу всё равно, но если вас увидит мадам Джоандра, она будет в ярости. Не завидую я вам в таком случае.