- Больно? – голосок дочери сразу задрожал.

- Совсем чуть-чуть, - попыталась успокоить ее.

Ева бросилась ко мне, порывисто обняла и стала гладить. При этом она приговаривала что-то неразборчивое и нежное. Подхватила ее и усадила на колени, а сама чуть не плачу – до появления Амира в моей жизни только дочь сочувствовала мне, утешала и жалела. Больше никто. Совсем недавно я поняла, что в один миг могу лишиться всего. И Евки в первую очередь. Поэтому так непросто оказалось сдержать слезы, но расстраивать ее еще больше точно не стоит.

- Эва, все хорошо, - вмешался Амир. – Маму уже осмотрел доктор. Ранки очень скоро заживут. Обещаю.

Ева повернулась к нему и задумчиво выслушала.

- А мы пойдем потом в торговый центр? Все вместе?

Договорив дочь сжала губы в тонкую линию. Это означает, что Ева высказала не просьбу, а скорее требование. И даже Амир это давно понял.

- Конечно, Эва, - улыбнулся он. – Куда захочешь.

Поспешила увести дочку умываться, пока она еще что-нибудь не выдумала. В ванной попыталась объяснить, почему у нас может не получиться сходить в торговый центр втроем. Но она категорически не хотела ничего слушать и начала сразу же канючить. Отлично… Ну, Амир пообещал, пусть сам и выпутывается. Я-то понимаю, что совместные выходы нам противопоказаны. Он важный человек здесь, его запросто могут узнать в общественном месте. И нет ни одной причины, которой ему стоит появиться в обществе туристки и ее дочери. Ни одной…

Впрочем, даже думать об этом не буду. Мое лицо будет заживать не меньше недели. Возможно, Ева забудет о своем желании. А в молл мы можем съездить вдвоем. И хоть Амир всегда выделяет нам приличные суммы на шопинг, мне бы и самой безумно хотелось выйти куда-то всем вместе.

Переодев дочь, вернулась в гостиную. Верда собирает остатки посуды, а Амир уже ушел. Дела, неверное… Не сержусь, но мне сразу стало как-то не по себе. Особенно в присутствии служанки, которая ни слова не знает по-английски. И уж тем более по-русски. Евка выскочила вслед за мной и что-то залопотала, прыгая вокруг Верды. Меня эта сцена прилично удивила, я понятия не имела, что дочь общается с кем-то кроме нянь. Когда служанка ушла, я поинтересовалась у дочери, о чем они разговаривали.

- Об ужине, - без подробностей ответила Евка, продолжая скакать по коврам и диванам.

- И что Верда сказала?

- Рассказала, что подадут к столу вечером.

Так… Подадут к столу? Что-то в своем роду я аристократов не припомню… И в роду бывшего тоже. С ума сойти, Ева впитывает все как губка. Не только язык, но и манеру общения. Если мы проживем здесь еще какое-то время, то домой я похоже привезу арабскую принцессу… И это не радостная новость. Совсем.

В течение дня я совсем не выходила из своих комнат. Дочь бесилась, игнорируя мои и нянины замечания. У меня очень скоро начала болеть от нее голова, но снова отправляться на поиск приключений не хотелось. Да и лицо – вероятнее всего, большая часть домашнего персона не в курсе случившегося, вдруг подумают, что это хозяин меня так. Брррр, даже думать о таком не хочу. И чтобы про Амира так думали – тоже.

Ужинали мы с Евой вдвоем, Амир передал с охранником, что уехал по делам. Уложив дочь, я совсем загрустила. На улице непроницаемая темнота, которую фонари рассеивают лишь немного. А еще тишина, которую ранее я нигде не слышала. У нас ночью природа продолжает жить своей жизнью – сверчки, лягушки, ручейки, шелест травы. Здесь же ничего – ни голосов подгулявших жителей, ни звуков растений и животных. Вокруг пустыня, и она словно вымирает с наступлением темноты.