Не знаю, сколько времени проходит. Ко мне никто не заходит, и я не могу выйти. Кричать бесполезно, что-то мне подсказывает, что каюта герметична, и моих криков никто не услышит.

Одиночество… Тишина… Это наказание, я знаю… Наказание молчанием…

И это действует. Бьёт по психике. Я почти схожу с ума, но в итоге дверь распахивается и меня ведут прямиком в каюту командора. По коридорам знакомого мне крейсера! Мне знакомы эти стены, эта огромная для одного человека кровать с мягкими подушками.

Зачем меня привели сюда? Неприятные догадки жалят разум. Он не посмеет! Только не так!

Дверь отъезжает в сторону и входит тот, кто занимает все мои мысли. Мягкими шагами идёт ко мне, почти крадётся. Разъединяет путы, освобождает ноги, но наручники не снимает.

- Что тебе надо? – не выдерживаю тишины первой.

- Что? – усмехается он – Единственное, на что ты способна – согревать мою постель.

Жёсткий голос как удар дубины по голове. Отрезвляет.

- Не смей! – качаю головой я – Я не хочу спать с тобой!

Мой голос срывается и выдаёт меня с головой. Ещё чуть-чуть и накроет паника!

- В прошлый раз тебя это не остановило! – кривит губы в едкой усмешке.

Я не сдерживаюсь, дёргаюсь в сторону, пытаясь сбежать, но бежать некуда. Он хватает меня за плечи и грубо кидает на постель.

2. Глава 1

Мой крик разрывает барабанные перепонки. Руки скованны и совершенно нет возможности сопротивляться! Чувство беспомощности и отрывки воспоминаний из прошлого.

Как на меня наваливается Аарон, похититель и работорговец. Запах его немытого тела стоит в носу и меня чуть не выворачивает. Требовательные руки на моей коже. Чьи? Я уже не понимаю!

Да, пусть сейчас я на шёлковых простынях, но это ничего не меняет! Противно и больно одинаково! Горло болит и саднит, задыхаюсь под весом чужого тела и воспоминаний.

Из глаз – слёзы, в сердце – боль и шрамы, душа в клочья.

- Нет! Умоляю! Только не так!

Сейчас я готова встать на колени, сделать всё что угодно лишь бы эта пытка прекратилась.

Адам отстраняется. Рычит какое-то ругательство, сдёргивает меня с постели и на несколько секунд прижимает к своей груди. Сопротивляться нет сил. Мышцы и так горят, и дрожат. Я трясусь в его руках. Зубы стучат друг об друга.

- Как же я тебя ненавижу!

Нежные касания к волосам совершенно не вяжутся с жестокими словами. От этого диссонанса замираю. Сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Мои руки всё ещё скованны, и это мешает мне вцепиться в его лощёное лицо! А мне этого безумно хочется!

Я для него что? Игрушка? Как он может обращаться со мной так жестоко?

«Ты шарахнула его током и сбежала прямо после секса!» - ради справедливости напоминает услужливое подсознание.

Он отстраняет меня, заглядывает в лицо. И словно читает, как открытую книгу.

- Ты жалеешь, что сбежала? – интересуется он.

Его голос холодный и ровный, но я знаю, что ему важно услышать ответ. Чувствую это всеми фибрами души.

«Скажи да! - требует внутренний голос, - покайся и извинись! И он будет мягче! Просто скажи да!»

Но я не могу врать ни ему, ни себе.

- Нет, не жалею.

На долю секунды вижу на его лице боль, но не уверена, что мне это не показалось, потому что в следующую секунду там ярость. Если бы взглядом можно было убивать… Я бы уже валялась у его ног бездыханным телом.

Пальцы на предплечьях становятся когтями дикой птицы, впиваются прямо в кожу. Ногти вспарывают кожу, и выступает кровь. Он тащит меня к двери. Бьёт по сенсору, и на нём остаются разводы моей крови. А меня командор выталкивает прямо в руки Андерсону.

Оказывается, он и ещё трое гвардейцев дежурят под дверью.