Первые два дня я лежала в постели, вставала только в туалет и душ. У меня кружилась голова, и Адам неизменно провожал меня. Я убеждала себя, что он уже видел меня без одежды и даже трогал и… Но, всё равно было стыдно. Он же воспринимал это как данность. Никаких намёков или не нужных касаний.

Просто уход за тяжело больной и это подкупало. Его забота стала островком спокойствия. Позволила мне, наконец, выдохнуть и набраться сил.

Потом я осмелела и иногда составляла ему компанию в кабинете. Он разрешил мне воспользоваться марсианской электронной библиотекой. Я сидела в мягком кресле и читала, а командор работал за массивным столом.

В покои действительно никто, кроме роботов уборщиков не входил. Мы словно оказались на безлюдном заброшенном острове. Так странно и не привычно.

И все эти дни мы не говорили ни о найденной у меня цифре, ни о его словах, сказанных мне в ванной. Мы спрятались от реальной проблемы и с каждым днём всё больше казалось, что над нами сгущаются тучи.

- Мне подсунули цифру под дверь сразу же, как Андерсон привёл меня в комнату в твоём крыле. – призналась я, наблюдая, как другие мушки становятся жертвами прекрасных цветов.

Адам повернулся ко мне, я чувствовала его внимательный взгляд, но трусила посмотреть ему в глаза.

- Это закрытый корпус. Туда имеют доступ не многие. – наконец отозвался он.

Я пожала плечами.

- В записке мне предлагали бежать с Марса, но я заподозрила подвох.

- Почему? Ты ведь так хочешь сбежать! – усмехнулся мой собеседник.

- А мне есть куда бежать? – горько улыбнулась я.

Ты разрушил все безопасные уголки вселенной для меня! Как же мне хотелось сказать эти слова, но я сдержалась. Проглотила их вместе с горькими сожалениями и солёными слезами.

- Хорошо, что ты это понимаешь. – наконец кивнул командор. – Ева, ты должна была сразу рассказать мне об этой записке.

Я потрясённо уставилась на него.

- После всех унижений и полёта в прозрачной камере?

- Это было сделано для твоей же безопасности. – совершенно серьёзно сказал он.

Неужели он совершенно не видит никаких проблем в прозрачном унитазе и постоянном наблюдении? Нет, мне никогда не понять мужскую логику!

- Ева, я немного злился на тебя. – он заметил мой скептический взгляд, рвано выдохнул – Ладно, я был в бешенстве! Мне хотелось свернуть тебе шею! Но полёт в камере не наказание. Вокруг меня всегда были люди, которые хотели навредить и клянусь тебе, если мои враги узнают о моих истинных чувствах к тебе, то твоя жизнь окажется в большой опасности. Сейчас тебя стараются использовать, но это не самое неприятное. Расследование ведётся, только что-то мне подсказывает, что ни один дознаватель не сможет вовремя докопаться до истины.

Внутри образовалась колючая дрожь, прошлась по позвоночнику, и я поёжилась.

- Я могу помочь?

Адам пристально вгляделся в моё лицо. Потом наклонился и поцеловал. Нежно, мягко, неторопливо. Это не было похоже на порыв страсти, скорее на спокойное и взвешенное чувство. Он принял меня и себя. Подчинился влюблённости.

- Будь всегда на моей стороне, Ева. – попросил он, глядя мне в глаза.

И от этого стало больно! Словно он прощался! Будто бы знал что-то о будущем! Вот как ответить? Что сказать? Я хватанула такой необходимый воздух, как вытащенная из воды рыба и кивнула. Это всё, что я могла ему сейчас дать.

Мы ещё посидели, наблюдая, как мушки одна за одной гибнут в смертельных объятиях венериных мухоловок. А потом не сговариваясь встали и пошли обратно в покои.

В здании я ещё не ориентировалась, но с таким провожатым мне не грозило заблудиться. Мы вышли на открытую галерею. После нападения на меня прошло много времени. Каменный пол чисто вымыт, даже вездесущего песка нет. На протяжении пути появилось несколько камер.