Полная потерянность овладела душой девушки.

Ещё недавно она была ценной омегой, а сейчас упала ниже обычной самой малоценной оборотницы.

Как мириться с таким унизительным положением?

Она развернулась и направилась к двери.

- Ты куда? – Видар среагировал мгновенно. Кто бы сомневался.

- Я ухожу.

- Ты сейчас же вернёшься и ляжешь в кровать, - прошипел.

- Полагаю, что после того, что ты сейчас сказал, с этим покончено.

Он стремительно приблизился к ней.

- Не думаю, что нам в ближайшее время удастся покончить с этим, – серьезно процедил он, - побудешь пока что моей шлюхой.

Его слова резали без ножа. Но она стерпела. Выбора всё равно нет. Ничего не отвечая, взялась за ручку двери, чтобы уйти. Слишком больно, чтобы видеть его сейчас.

- Делай, что говорю, Амелия. Когда я приказываю, меня надо слушаться.

Угрожающие нотки, появившиеся в его голосе, испугали Амелию. Вот уж незадача: погибнуть от руки своего истинного!

Девушка выразительно посмотрела в его глаза.

- Что же, наверное не стоит удивляться тому, что лишь силой ты можешь заставить повиноваться себе, вожак. Только угрозами можешь загнать шлюху в свою постель?

Лицо Видара пошло красными пятнами, а челюсти напряглись. Она унизила его мужское достоинство. Боится его, до дрожи в губах и продолжает выпускать колючки.

Амелия была готова ко всему. Знала, что такое оскорбление он вряд ли перенесёт спокойно без последствий для неё.

- Я хочу поспать одна. Без тебя. Ты уже получил, что хотел, - пытаясь сохранить остатки самообладания, добавила она.

- Ты понятия не имеешь что я хотел и как. Ты ещё поспишь сегодня, но лишь после того, как я разрешу, – зарычал, хватая её, сгребая в объятия и, поднеся к кровати, швырнул спиной на матрас.

Не обращая внимания на громкие протесты девушки, Видар накрыл её тело своим. И вот сейчас Амелия поняла, что те разы он очень сильно сдерживал себя с ней. От нежности прежнего единения не осталось и следа. Вместо этого было ненасытное, грубое и яростное животное совокупление, в котором мужчина жаждал не удовлетворения, а обладания, стремился обрести власть над своей самкой.

Амелия знала, что этой горе из мускулов противиться бесполезно. Молча выдержала бешеный темп этого грубого обладания её телом.

Закончив, Видар отстранился, скатился с неё и лёг рядом, тяжело дыша.

Амелия не смогла сдержать слёз. Просто отвернулась от него, поджимая колени к груди. Не хотела, чтобы он увидел её слёз, не желала показывать ему, как ей больно. Ему ведь плевать, что её душа горит в агонии. Никому нет дела до внутренних терзаний той, которую он заклеймил второсортной самкой для утех и не более.

.

.

Амелия всю ночь не спала. Да и не могла уснуть, когда Видар был так близко. Она была измучена, напугана, растеряна. Убрав осторожно со своего бедра его руку, она попыталась встать с кровати как можно тише, боясь разбудить его и его ненасытность. То, как он взял её последний раз, ей совсем не понравилось. Повторения такого она не хотела.

На цыпочках направилась к двери, очень надеясь, что он не проснётся и снова не накинется на неё. Когда же он уже насытиться и перестанет смотреть на неё голодным взглядом?

Найдя на стуле тонкое платье, которое принесли специально для неё, Амелия его надела и вышла в коридор. Девушка была разочарована. Ей не дали даже нижнего белья. Платье на обнажённое тело и всё. Да Видар над ней издевается что ли?

Пройдя на кухню, Амелия устало опустилась на стул, положила руки на стол, а следом опустила и голову. И сама не заметила, как всхлипнула раз, а потом снова и снова. Было ещё раннее утро, все спали, кроме охранников, которые дежурили в холле и во дворе.