– Ничего, – с нарочитым спокойствием ответил Ростислав.

Но насторожился. Тыкает, хотя еще и не знакомились, – это плохо. Значит, не уважает. И уважать не станет. Смотрит холодно, равнодушно. Тоже нехорошо. Значит, не договорятся.

– Землю эту, гражданин Яковлев, я тебе не отдам. – Здесь Зайцев совсем уже непотребно сложил пальцы в кукиш и выбросил его над столом. – Хрен тебе, а не земля.

– Что так?

Ростислав улыбнулся. Он не нервничал, он был готов к такому ответу. Правда, не в такой грубой форме. И с какой стати он гражданин? Не в допросной поди сидят – в обеденном зале дорогого кафе. И не извозчики они вроде, чтобы с ходу тыкать друг другу и кукишами размахивать.

Быдло, однозначно. Заполз во власть с ринга и думает, что здесь хуком справа можно все решить? Ну-ну.

– А вот так. Просто не хочу тебе ее отдавать, и все. – Тонкие губы Зайцева расползлись в ядовитой улыбке. – Есть народ, точнее, представители от него.

– Депутаты, что ли? – чуть более небрежно, чем требовалось, поинтересовался Ростислав.

– Они, они, – покивал Зайцев, но взгляд не смягчился. – Вот и они-то как раз и решат судьбу этих земель. Не слыхал небось, что такая процедура возможна? Везде привык в щель пролезать?

– Отнюдь, Глеб Анатольевич, отнюдь. – Ростислав замахал руками. – Полноте! Все по закону. Все только по закону, а не в обход его. Потому и с вами как с представителем закона говорю. Лично!

– Зря говоришь. – Зайцев сложил губы трубочкой, будто нацелился поцеловать его, но передумал. – Больше я тебя не задерживаю, Яковлев.

– Ага. – Ростислав швырнул на стол портфель, в котором ничего, кроме документов на машину, не было, распластал локти. – Стало быть, великий пан меня больше не задерживает? А ничего, что я, может, пообедать хочу? Именно здесь. Говорят, антрекоты здесь знатные.

Вытянул вверх правую руку, призывно шевельнул пальцами. Долго любезничал с официантом, наконец сделал заказ. Откинулся на спинку и уставился на Зайцева, который почему-то не спешил уходить.

– Ой, вы все еще здесь, Глеб Анатольевич, – фальшиво удивился Ростислав, глянув на часы. – А я думал, что уже спешите к делам невероятной важности. К примеру, честным предпринимателям палки в колеса вставлять. А вы все еще…

– Заткнись и слушай, скоморох! – скрипнул зубами Зайцев и наклонился к нему через стол. Серые глаза сделались почти черными от бешенства. – Мне тебя сломать – плюнуть сложнее. Не забывайся! И шавке своей скажи, чтобы под ногами у моих парней не путался. Станет воду мутить или в дознавателя играть – шею сломаем. Понял меня?

Ростислав молча кивнул, во все глаза глядя на Зайцева.

Не так уж он и безупречен, как докладывал Игорек. Нервничает, легко впадает в агрессию. И манеры, что это за манеры для госслужащего? В самом деле, ведет себя как грузчик портовый.

– От меня советую держаться подальше, Яковлев. Пока советую. – Указательный палец Зайцева заплясал перед его лицом. – Но могу перейти и к контрмерам.

– К каким, например?

Ростислав попытался втянуть голову в плечи. Со стороны он выглядел теперь подавленным и испуганным. Никто бы, кроме Заботина, не догадался, что творится у него в душе.

Он замер в предвкушении. Сейчас, вот сейчас Зайцев забьет последний гвоздь – и все, победа. Они победили малой кровью. Почти ничего для этого не делая.

– Ты же, Яковлев, наверняка химичишь с налогами. И двойная бухгалтерия у тебя, как у всякого процветающего коммерсанта, имеется. – Зайцев загибал пальцы прямо перед его носом. – Мне тебя нагнуть… Короче, догадываешься, да?

– Угу.