Она очень многое узнала о нем от его семьи, включая Джона, который все еще не отрывал от нее глаз.

Кейт рассмеялась и, повинуясь какому-то неизвестному ей прежде примитивному женскому инстинкту, покружилась. Покружилась!

– Ты так думаешь?

По его лицу расплылась широкая улыбка. Джон давно стал для нее братом, и она порой забывала, насколько он красив. Не так необычайно как Грегор – кто бы мог? – но его сильные мужественные черты выглядели очень миловидно. Особенно сейчас, когда он улыбался (а не хмурился) ей.

– Ага, никогда не видел тебя такой нарядной. – Джон неожиданно прищурился. – Что происходит, малышка?

Кейт отвернулась, притворяясь, что поправляет платье, чтобы он не увидел ее замешательства.

– Ничего. Грегор приехал? Ты поэтому пришел за мной?

Он слишком долго молчал, прежде чем ответить, словно догадался о причине преображения Кейт. Она придала лицу невинное выражение и выжидающе посмотрела на него. Внезапно Джон выругался, вспомнив, зачем пришел.

– Черт, все дело в мальчишке. Ты его видела? Я три часа назад послал его в деревню с парой монет купить специй для вина. Если он снова их проиграл…

Кейт напряглась.

– Пип ничего не проигрывал. Их украл у него этот жуткий Дугал Макнаб.

– Это он так говорит. Но Йен видел его в тот день в пивной играющим в лотерею.

– Я дала Пипу те деньги за его долю рыбы, которую мы поймали в тот день, и он мог тратить их как угодно. А Йену не следует лезть не в свое дело. Может, мне стоит рассказать его жене, что он был в пивной в день уплаты ренты? – У их старого слуги была страсть к Энни и ее элю. Его жена была от этого не в восторге. Кейт одарила Джона всезнающим взглядом. – Кроме того, тебе не следует делать скоропалительных выводов. Например, я могу подумать, что ты послал Пипа за специями, потому что снова выпил лучшее вино Грегора и пытаешься это скрыть.

Глаза Джона превратились в щелки.

– Кейт…

Угроза не достигла цели. Он не мог напугать ее, даже если бы попытался.

– Ты же знаешь, что это не сработает. Он заметит разницу.

Грегору нравилось все лучшее: еда, напитки, лошади, женщины. Последнее изменится, когда он найдет подходящую, то есть Кейт.

А что, если она просто дура? Разве не нелепо думать, что он тоже ее полюбит?

Джон пробормотал ругательство и провел пальцами по темно-русым волосам.

– Черт, да я знаю. Но Грегору не следовало оставлять это вино здесь надолго, если не хочет, чтобы его кто-нибудь выпил.

Кейт пыталась не засмеяться.

– Дай мне знать, как сработает это оправдание.

Джон потряс головой.

– Узнаешь. – Он сморщился и неосознанно потер плечо, словно уже чувствовал трепку, ожидающую его на тренировочном поле. – Надеюсь, он не выучил никаких новых приемов. В прошлый раз я неделю ходил в синяках.

Кейт засмеялась, подошла к Джону, встала на цыпочки и ласково клюнула его в щеку.

– Бедный Джон.

Когда она отодвинулась, он выглядел как-то странно. Она надеялась, что он не подхватил лихорадку. Мадди болела уже неделю.

– Не волнуйся за деньги, – сказала она. – Я проверю, куда подевался Пип. Он, наверно, уже на полпути домой с твоими специями.

Несмотря на разговор с Джоном, Кейт вовсе не была так уверена в местонахождении Пипа. Обыскав замок и несколько деревянных строений внутри стены, она поспешила по тропинке через лес в сторону деревни. Если она отправится в пивную, убеждала себя Кейт, это не значит, что она ему не доверяет. Пип – Филипп – был трудным пятнадцатилетним подростком, которого бросила мать. Он нуждался в родном, близком человеке. И Кейт верила ему. Правда. Она просто тщательно проверяет все возможные места.