– Говорят, что ты – главная белая шлюха Веркса́ла, – обратился он ко мне на моём родном языке, подняв рукоятью кнута моё лицо за подбородок.

– Говорят, что ты сам рождён от белой шлюхи и косоглазого выродка. Может быть, потому ты так зол? – ответила я ему на миркхи́йском.

Светлое лицо покраснело от злости, глаза сузились ещё больше, превратившись в чёрточки над пухлыми щеками.

– Скоро твоему длинному языку найдут другое применение.

Галзан-бай занёс было рукоять кнута для удара, но передумал, выругавшись, и вышел из кибитки.

– Отхон, раздели их… Ведьму – отдельно ото всех. И выставь охрану побольше! Троих недостаточно. Говорят, что Верксали́йские ведьмы могут оборачиваться змеями и проскальзывать даже через узкие щели.

– Будет сделано, Галзан-бай.

– И ещё. У тебя есть этот, Меченный… Которого волки располосовали, но не сожрали, в отличие от всех.

– Чомпот?

– Тебе лучше знать, как его зовут. Пусть сидит внутри и не спускает с ведьмы глаз.

– Хорошо.

Через мгновение несколько миркхи́йцев распутали ноги и увели моих стражей и Приа́ма. Приа́м был совсем плох, едва передвигал ногам под сильные тычки дикарей. Откинув полог, внутрь скользнула юркая тень, остановилась сбоку от меня, сверля раскосыми глазами. Я повернула голову – совсем мальчишка, тонкий, как стебель травы. Лицо смуглое, но местами странные белёсые полосы. Ах да, его Галзан-бай назвал меченным.

– Мне велено смотреть за тобой, пока эмир Симбир выслушивает доклад своих советников.

– Мальчишка. Лучший, кого они могли поставить на охрану – это мальчишка? Наверняка вы невысокого мнения о Веркса́ле.

Я сказала это просто так, не надеясь на ответ, для того чтобы отогнать страх, начинающий противно скрестись изнутри. Но мальчишка важно ответил:

– Не беспокойся, Алтана́, снаружи выставили лучших воинов в два ряда. Одни стоят лицом к кибитке, не отрывая глаз от полога, как велел Галзан-бай. Чтобы ты не смогла превратиться в змею и ускользнуть. А второй круг воинов стоит спиной к первым. Они наблюдают за всеми остальными…

Я усмехнулась – первый день в плену, но уже все кому не лень лепят прозвища. Алтана́ – золотая в переводе с миркхи́йского.

– Если так много воинов снаружи, зачем ты здесь, волчонок?

Мальчишка обошёл меня кругом и уселся напротив, подложив под себя ноги.

– Меня не просто так называют Чомпот. Когда дикие волки голодной зимой напали на аул, они успели разорвать живьём нескольких человек. Но меня только пометили когтями своих лап и сразу же убрались прочь. Теперь родичи считают, что я храним предками и способен отпугнуть злых духов.

– Это они так считают. Но на самом деле?

Мальчишка замялся. А я рассмеялась.

– Если хочешь и дальше занимать особое положение, научись управлять эмоциями, когда тебе задают каверзные вопросы. Даже мне, не спавшей более двух суток, ясно видно, что сам ты не считаешь себя кем-то особенным.

– Правда, что ты можешь обернуться змеёй и проскользнуть сквозь маленькую щель?

– Если бы я на самом деле так умела, стала бы дожидаться момента, когда в кибитке появится столь грозный охранник, способный сдерживать колдовство?

Щёки мальчишки побледнели – насмешку он понял сразу же. Надо же, какой смышлёный маленький дикарь!

– И всё-таки они считают тебя ведьмой, Алтана́. Говорят, при тебе был огромный чёрный зверь, ручной, похожий на кошку. Разве обыкновенные люди могут справиться со злобными духами?

Я усмехнулась – миркхи́йцы считали кошек нечистыми, а уж огромную пантеру и вовсе приняли за злобного духа.

– Ты меня утомил, Чомпот.

Последнее слово я едва смогла вымолвить – в горле было так сухо, будто оно покрылось изнутри трещинами.