– Она собирается завершить карьеру.

– О как! – Оля удивилась. – Меньше, чем за год до Олимпиады… Что говорит?

– Типа приняла решение, – недовольно поджал губы Игорь. – И выходит замуж за Демаре, – добавил он после паузы.

Эта язва все равно выведает или сама узнает, а потом весь мозг выклюет.

– Угу. – Оля скрестила руки на груди и внимательно посмотрела ему в глаза. – А ты что?

– Ничего, Оля. Я – ничего! Мне плевать, что она выскакивает замуж за тренера. Правда! Но она лидер сборной. Я не могу ее отпустить.

– Она не невольница, – как бы между прочим отметила Максакова. Глаза цвета лесного ореха будто сканировали его, выискивая самые потаенные чувства и желания.

Она всегда так делала, когда чувствовала – Игоря что-то тревожит и тяготит. Белобрысая ведьма, чтоб ее!..

– Как ты удержишь ее?

– Я найду способ.

В ответ на выразительную гримаску Ольги, он мотнул головой.

– Хорошо, – вздохнула Оля и вдруг хищно улыбнулась. – Слушай, а если не найдешь способ вернуть ее в спорт… Мало ли?.. У Демаре не останется спортсменов высокого класса. Решетникова закончила. У него была только Рината…

– На что намекаешь?

– Мы с Матвеем могли бы перейти к нему в группу.

– Собираешься за год до Олимпиады сменить тренера? Чем тебя Хабаров не устраивает?

– Он не Демаре, – просто ответила Оля. – И даже не Миронов с Богославской. Николас Демаре отличный тренер, Игорь, а у нас, сам знаешь, проблемы с элементами. Я хочу в Пекин.

– Да поедешь ты в Пекин.

– Еще бы! – с готовностью подтвердила Максакова. – Но, если честно, Игорь… Без твоей помощи и без помощи папочки. Я начала карьеру буквально с нуля, когда Ваня получил травму, и я осталась без партнера. Заметила Матвея на катке в торговом центре. Понимаешь, Олимпиада – наш последний шанс доказать в первую очередь себе, что мы чего-то стоим. Я олимпийская чемпионка. Но в команде. Он – чемпион мира. Но с Титовой. После той истории он несколько лет не тренировался. А я…

– А ты мне это рассказываешь уже… в который раз, Оль? – усмехнулся Крылов, прерывая. – Ты сейчас с какой целью тут распинаешься? Хочешь слезу вышибить?

Оля поджала губы. Ее взгляд был полон отчаянного упрямства. За годы, что они породнились, он хорошо изучил ее. У нее – куча недостатков, но слепая вера в собственные силы… Он верил ей. И когда она сказала, что встает в пару с Матвеем Князевым, которого встретила на катке накануне Нового года. И когда они начали тренировки – и после, когда Оля заявила, что они попадут на Олимпийские игры.

– Не-а, – улыбнулась Оля, поднимаясь. – У Бердниковой твоей был разрыв связок голеностопа. А травма… в любой момент может повториться. Одно неудачное приземление и… Она по любому может не восстановиться до Пекина, и, возможно, тебе лучше отпустить ее.

Они смотрели друг другу в глаза, как два борца перед захватом.

Игорь открыл было рот, но Оля опередила его:

– Но, конечно, ты ничего подобного не сделаешь, это же личное. Ты вцепился в нее мертвой хваткой… и что? – Она всплеснула руками. – И ничего, Игорь.

– Не понял наезда, – пытаясь не поддаваться на провокацию, недовольно выговорил он.

– Никакой не наезд, а сухая констатация фактов, Крылов, – процедила Оля.

Он едва не поморщился, а она, махнув на прощанье, ушла.

Игорь посмотрел на остывший кофе в белой глянцевой чашке и с трудом удержался, чтобы не смахнуть со стола и ее.

Рина снова проехала на красный свет. На этот раз повезло – на переходе никого не было.

Рината понимала, что следует остановиться. Руки дрожали, а из груди рвался крик. Яростный. Хотелось орать до хрипоты, кричать, кричать, кричать, пока не кончатся силы. Но она продолжала мчаться вперед, не сбавляя скорости.