– Хорошо, я уже возвращаюсь, – кивнул Найл. – Передай Дравигу, что завтра утром, на совете, я хотел бы увидеть не только его, но также и Назию, Шабра, Хозяина, шерифа Поруза и Привратницу Смерти.

Цель совета, собравшегося на утро после возвращения флота, была понятна всем – появившихся за последний месяц паучат и детей следовало отвезти в Дельту, дабы ускорить их рост. Туда же отправлялись и самки жуков-бомбардиров: на берегах Светлой реки они откладывали свои яйца. Процедура отправления детей в Дельту повторялась на протяжении последних полутора лет, позволив городу за считанные месяцы обрести тысячи взрослых сограждан, ставших крестьянами, моряками, воинами, ткачами, плотниками. И вот, похоже, настало время прекратить вынужденный обряд.

– Наш город стал достаточно сильным, чтобы его судьба не зависела от лишней пары рук, – начал говорить Найл, выйдя перед троном. – За эти полтора года мы лишили детства целое поколение, тысячи и тысячи братьев, ставших взрослыми в течение нескольких десятков дней.

Употребив слово «братьев», правитель сопроводил его мысленным импульсом, имеющим значение: «людей и пауков».

– Я вспоминаю свое детство, – улыбнулся Найл. – Оно прошло в пустыне, в тесной норе, я постоянно испытывал голод и жажду, но тем не менее воспоминания о детстве вызывают у меня радость. И сейчас я не уверен, имеем ли мы право лишать этой радости наших детей и будущих граждан нашего города. Что скажешь, Ямисса?

Он положил ладонь на руку супруге. После закончившегося далеко заполночь бала княжна не стала ранним утром облачаться в золотое платье и сейчас сидела в одной длинной тунике – точно в такой же, в какой предстала перед ним в первый раз.

– Я согласна, – кивнула правительница. – Мне не хотелось бы, чтобы мой ребенок становился взрослым через год после рождения. Боюсь, мы лишаем наших подданных самого главного. Того, что привязывает их воспоминания к дому, к родному поселки или к городу. К тому, что позволяет им впитать понятие Родины. А как ты считаешь, Поруз?

– Я считаю, что истинный воин должен быть предан своему слову, своей клятве на верность, – положил шериф руку на рукоять меча, – но если вас интересует мое мнение, то я согласен с правителем и его супругой. Мало-мальски приличного бойца нужно воспитывать не меньше трех лет. В идеале даже – лет семь-восемь. Самый лучший путь такого воспитания, это дать меч ребенку в возрасте трех-четырех лет, и оставить его в качестве главной игрушки. Только тогда мальчик вырастает настоящим воином. Взрослого мужчину учить уже поздно – он воспринимает необходимые навыки намного хуже.

– А ты что скажешь, Шабр? – повернулся Найл к восьмилапому ученому, всю жизнь потратившему на выведение здоровых пород двуногих слуг и воспитание детей.

– Согласен, – ответил паук уверенным импульсом. – Мы приобретаем взрослых людей, но теряем в их качестве. За несколько месяцев двуногого невозможно воспитать так же, как за несколько лет. На подобный ход можно было соглашаться как на временную меру, а не постоянную практику.

– Тогда я немного изменю вопрос, – кивнул Найл. – Я предполагаю, что в ближайшее время флот нашего города возрастет примерно на треть. Мы сможем набрать нужное количество моряков, если не станем отправлять детей в Дельту?

– Я могу снять часть опытных моряков со старых судов и перевести их на новые, мой господин, – подала голос Назия. – Если мне дадут пару сотен молодых матросов, можно даже необученных, я справлюсь.

– Такое количество двуногих я смогу выпустить с острова, – признал Шабр.