Но – звучат, обретают права
Благодарные, странные, лишние,
Уносимые в вечность слова,
И сияют красою невиданной,
Окликаясь по далям времен:
– Византия моя, Атлантида ли,
Затонувший мой град Аваллон…
«И там, где утро, будет вечер…»
И там, где утро, будет вечер;
Изучат мир, как свиток зол,
И небу голос человечий
Вернет таинственный глагол,
И он взлетит в безмолвный воздух,
Забрав и краски, и тепло,
Смущая птиц, качая звезды…
А здесь – всё будет так, как шло.
И бывший брат окликнет брата,
Не золотые вспомнив сны,
А на единственном понятном,
На звучном языке войны.
Городской сумасшедший
(Три зарисовки)
Не дай мне Бог сойти с ума…
Пушкин
1
– Где мы?.. что мы?.. – ведь еще недавно…
Суетный бормочет человек,
И в глазах – безумных, как у фавна, —
Смерть богов, отчаливший ковчег.
…а в моих – обидное бессилье:
Вижу – а дозваться не могу,
Словно мы уплыли – и забыли
Брата на кисельном берегу,
Словно потеряли человека
Где-то там, где будущего нет, —
Только голоса на млечных реках,
Сны по кругу, музыка и свет.
Да и что сказал бы в утешенье?
Кто он мне, бедняга-визави?
Он-то выбыл, а у нас – крушенье:
Ни надежд. Ни веры. Ни любви.
– Эх, а ведь недавно…
Вспомнишь с грустью
Словно сон о веке золотом;
Отойдешь от зеркала – отпустит.
Не совсем, – отложит на потом…
2
Понимать?.. завидовать?.. жалеть их?..
Малых сих, чье время вспять пошло?
Бывших братьев, что теперь, как дети,
Не умеют знать добро и зло?
– Не заметить.
Жить в своих заботах.
Круг за кругом (словно карусель)
На конях-ракетах-самолетах
Мчаться на указанную цель,
Сказку опускать до скорбной были;
Былью – исковеркать лик земли…
– Словом, братьев здесь не посрамили.
Тоже – кто нашел с чего – сошли…
3
А быть может, в мире все – как дети?
Вдохновенный детский беспредел?
Только – сын ехидного столетья —
Без любви глядел – не разглядел? —
Не познал их норов голубиный,
Заповедна дум их красота,
Словом, – не откроются глубины,
То есть – не разверзнутся врата?..
…душная Москва. Литое небо.
На скамейке парковой сижу,
Торможу. Кидаю крошки хлеба
Сизому крылатому бомжу.
Хорошо здесь. Сонно и безлюдно.
Летний день лениво настает,
В небесах торжественно и чудно
Трактором рокочет вертолет,
В теремах – царевны. Спят, отрады.
В здешнем мире – все для них свои,
Им-то и любви твоей не надо;
А тебя – не пустят без любви…
136-му
Вавилонские реки текут по земле моей.
Вавилонской пылью покрыта земля моя.
На ветру звенящем чуть виден в пыли еврей,
Приглядеться – нет, не еврей, почему-то – я.
За спиной моей – гул и грохот, смешки да вой.
Вавилонские боги себе громоздят уют.
Голоса их – ветер. Они говорят со мной:
– Отчего здесь для нас не пляшут? что ж не поют?..
…на осину – арфу. – Здесь, возле мутных вод,
Что я им спою, хозяевам этих дней? —
Разве только то, что нашелся еще народ,
Что бредет по своей земле, как чужой на ней?
Разве так: – меж родных небес и родных могил —
Ничего мне нет, и едва-то хватает сил,
Чтобы помнить все, что – мало, не так – любил,
Не того хотел, не так, не о том – просил,
Разве так: – в пыли, вдали от иных путей —
Мой бездомный голос ищет забытый путь,
Все звучит, зовет: – мы здесь, на земле Твоей;
Мы – Твои, мы – помним, мы есть… и Ты – не забудь…
EXCURSUS
(Отрывки к «Плачу по зверям»)
* * *
Далеко, видать, разошлись пути.
Мы давно уже не одно.
У меня такого и не найти,
Что зверьку целиком дано.
Отчего так вышло? В мозгах изъян?
Всепланетный переворот? —
Словно проклят гением обезьян
Горделивый безумный род,
Словно все закрыты для нас пути,
Лишь одна и есть колея,
По которой спешим от родства уйти
В направленье небытия;
И всегда за нами – лишь кровь и грязь,