Через полчаса ее тело было обнажено на половину и горело под безумным взглядом талантливого мастера. Еще через полчаса руками этого же мастера оно было обнажено уже полностью. Коньяк, тугие бицепсы и природное обаяние Зварского взяли верх над неприступной скромностью Маруси, до сих пор не знавшей настоящей мужской ласки и вкуса искушенной страсти.

Он приподнял ее на руки, словно пушинку, отнес к дивану и положил прямо на старые газеты, смятые проспекты и пожелтевшие наброски. Девушка дрожала от его прикосновений, но настойчивый поцелуй снял все ненужное напряжение. Ян Зварский был опытным любовником и знал, на какие кнопочки нужно нажимать, чтобы женское тело заиграло в его умелых руках, словно роскошный рояль. Он отстранился и опустился ниже, заставив Марусю поволноваться. Она смотрела на него, кусая разгоряченные губы, будто наблюдала за реакцией на собственную наготу.

По коже бежали мурашки. Девушка видела, как потемнел взгляд Яна, когда он опустился ей между ног. Попыталась притянуть его обратно, но мужчина решительно убрал ее руку. А затем прикоснулся к ней там. И от неожиданно приятных ощущений Маруся шумно вдохнула и выгнула спину. Решила не сопротивляться. Довериться. Захлебываясь от ощущений, она не переставала удивляться, почему его язык был таким прохладным, если они вместе пили коньяк, от которого должно было стать теплее.

Но у Зварского были свои секреты. Ни одна женщина еще не уходила от него неудовлетворенной. Вот и с Марусей он управлялся проворно, точно зная, когда нужно ускориться, а где немного притормозить. И девушка больше себя не сдерживала: извивалась, приближая к нему разведенные ноги, мяла лихорадочными пальцами шуршащие под ней наброски и тяжело дышала. Наконец, почувствовав, как ее тело сводит сладкой судорогой, Ян прижался к ней лицом и до боли впился пальцами в бедра. Она вскрикнула, изогнувшись от яркой вспышки, и упала влажной от пота спиной на бумаги, служившие им простынями.

Но Зварский не закончил. Он любил удивлять. А, поняв, что перед ним совсем не опытная и весьма зажатая юная любовница, счел своим долгом, как следует, познакомить ее с миром чувственных удовольствий. Мужчина быстро скинул с себя остатки одежды, помог Марусе перевернуться, приблизился к ней вплотную и медленно вошел.

С губ Маруси сорвался громкий стон. Она поняла, что секс с Ваней был не только ошибкой, он и сексом-то не был вовсе. А вот Зварский умел прислушиваться к партнерше, чувствовал, как и когда ее нужно дополнительно стимулировать или когда это не нужно вовсе. Он положил руку на поясницу девушки и заставил двигаться в определенном рваном ритме. То притягивал, то отпускал, то задерживался в ней надолго, позволяя прочувствовать себя каждой мышцей изнутри, то двигался так быстро, что ее неумолимо скрутило от нахлынувших волн удовольствия.

А через пару минут отдыха он продолжил начатое. Нависая над ней сверху, проникая сначала не на всю глубину и медленно, с большим количеством поцелуев – как бывает только по любви. А потом яростно, глубоко и быстро, выбивая из нее оглушающие стоны. Ян Зварский отдавал себя всего, ему хотелось поразить провинциальную красотку. И даже когда сдерживался уже из последних сил, он не давал себе возможности немного передохнуть, плавно перенося ее из предыдущего пика страсти сразу в следующий.

Этой ночью они не спали. Когда стало светать, усталые и измотанные уснули на полу, развалившись на нечаянно сорванной с гардины выцветшей шторе и укрывшись старым пальто художника. А, проснувшись в обед, Маруся обнаружила Яна абсолютно голым, пьяным, с сигаретой в зубах, рисующим ее обнаженное тело. Она смотрела на его расширенные зрачки, на дикий, одержимый взгляд, на совершенное тело и понимала, что неумолимо влюбляется.