Тиффани сдержала улыбку и, улучив момент, поправила крутящийся шарик боли, что по-свойски парил над плечом.

– Спасибо за доверие, сэр, я сделаю всё, что в моих силах.

Барон вежливо кашлянул.

– На самом деле в какой-то момент я питал надежду, что вы с моим мальчиком вступите во… взаимоотношения более личного свойства.

– Мы добрые друзья, – промолвила Тиффани, тщательно подбирая слова. – Мы всегда были добрыми друзьями, и я надеюсь, мы и впредь останемся… добрыми друзьями. – Тиффани поспешно утихомирила опасно завибрировавшую боль.

Барон кивнул.

– Вот и славно, госпожа Тиффани Болен, но, пожалуйста, будь так добра, пусть узы дружбы не помешают тебе справедливо надрать ему задницу, ежели в том возникнет нужда.

– Я с превеликим удовольствием исполню ваш завет, сэр.

– Ты молодец, юная барышня, – похвалил барон, – и спасибо, что не отчитываешь меня за употребление слова «задница» и не спрашиваешь, что значит «метафорически».

– Нет, сэр, я знаю, что такое «метафорически», а «задница» – это общеупотребительное слово, тут стыдиться нечего.

Барон кивнул.

– Да, ощущается в нём этакая похвальная прямота. А «попу» оставим для старых дев и малышни.

Тиффани покрутила слова на языке и согласилась:

– Да, сэр, мне тоже кажется, что здесь вы в самую точку попали.

– Превосходно. Кстати говоря, госпожа Тиффани Болен, не могу не полюбопытствовать, с какой стати ты нынче не приседаешь передо мной в реверансе. Почему нет?

– Я теперь ведьма, сэр. Мы этого не делаем.

– Но я твой барон, юная барышня.

– Да. А я – ваша ведьма.

– Но там, за дверью, моя стража; солдаты тотчас сбегутся, стоит мне кликнуть. И ты, конечно же, знаешь, что здешний народ ведьм не то чтобы жалует.

– Да, сэр, я это знаю, сэр. Ведь я – ваша ведьма.

Тиффани внимательно вглядывалась в лицо барона. Его светло-голубые глаза озорно, хитро поблёскивали.

«Худшее, что ты сейчас можешь сделать, – сказала себе Тиффани, – это выказать слабость. Он – как матушка Ветровоск; он проверяет людей на прочность».

Словно прочитав её мысли, барон рассмеялся.

– То есть ты сама себе хозяйка, госпожа Тиффани Болен?

– Не уверена, сэр. Последнее время мне кажется, что я принадлежу всем и каждому.

– Ха, – хмыкнул барон. – Мне рассказывают, ты трудишься не покладая рук.

– Я – ведьма.

– Да, – кивнул барон. – Именно так ты и сказала, чётко, ясно и неоднократно. – Барон упёрся обеими иссохшими руками в трость и поверх них посмотрел на собеседницу. – Стало быть, это правда, да? Что лет семь назад ты, вооружившись железной сковородкой, отправилась куда-то там в волшебную страну и спасла моего сына от королевы эльфов – чрезвычайно неприятной особы, как я понимаю?

Тиффани замялась.

– А вы хотите, чтобы всё было именно так? – спросила она.

Барон усмехнулся и ткнул в её сторону костлявым пальцем.

– Хочу ли я? Право слово! Хороший вопрос, госпожа Тиффани Болен, она же ведьма. Дай-ка подумаю… скажем так… я хочу знать правду.

– Ну, про сковородку всё правда, надо признать, и да, Роланд был здорово не в себе, так что мне, ну, пришлось взять дело в свои руки. Самую малость.

– Самую… малость? – улыбнулся старик.

– Не то чтобы необоснованно большую малость, – быстро поправилась Тиффани.

– А почему мне никто не рассказал об этом тогда, скажи на милость?

– Потому что вы – барон, – просто сказала Тиффани, – а мальчикам с мечами полагается спасать девочек. Так во всех сказках говорится. Так сказки устроены. Никто никогда и думать не хотел, что может быть и наоборот.

– И тебе не было обидно? – Барон не сводил с неё глаз и ни разу не моргнул. Лгать не имело смысла.