– Я, – с глупым лицом сказала я.

– Прогресс. И что он сказал?

– Что встретит меня в аэропорту.

– Драгун, ты делаешь успехи. Еще семь дней – и я сделаю из тебя настоящую женщину. А теперь убери-ка мобильный в сумку, пока не возникло желание позвонить еще раз и отменить встречу.

Я рассмеялась:

– Нет, дорогая, я не передумаю. Хватит быть несчастной.

– А ты несчастна? – растягиваясь в шезлонге, поинтересовалась Оксана.

– Наверное, да. Мне сложно в этом признаться, ты ведь знаешь. Но что у меня есть в жизни, кроме работы? А ведь это далеко не все.

– Наконец-то до тебя это дошло. Карьера хороша, но она не заменит человеческого участия.

– Зато она не предаст.

– Ой, хватит! – оборвала Оксана, опуская солнечные очки с волос на глаза. – Тебе пора перестать жить прошлым. Одинцов твой сидит, там ему в общем-то самое место. А Мажаров – отличный мужик, и он тебе подходит. А знаешь почему? Потому, что готов мириться с твоим трудоголизмом и не заставит выбирать между работой, которую ты так нежно любишь, и собой.

– Я иногда думаю, что это вовсе не достоинство.

– О, поехали… ты определись, чего хочешь-то? Мужчину, который не будет посягать на твои святыни, или мужчину, который возьмет тебя за шиворот и скажет – сиди дома и вари суп? Знаю тебя, вряд ли ты интересуешься последним вариантом. Тогда расслабься и позволь Матвею делать все так, как он считает правильным, потому что он тебе вреда не причинит.

– Это откуда у тебя такая уверенность?

– Оттуда! – выдала все объясняющую фразу Оксана и умолкла.

Звонок Аделины застал его врасплох. Не удивил, а именно заставил слегка растеряться – Матвей как раз в эту минуту думал о ней, и вдруг имя на дисплее. Перед первой операцией Куликовой это оказалось весьма кстати. Матвей никак не мог настроиться, и тут – Аделина. Ее голос вернул ему уверенность и спокойствие, а разрешение встретить в аэропорту и вовсе вселило надежду на то, что сейчас он войдет в операционную и сделает свою работу блестяще.

Готовясь к операции, он водил щеткой по рукам и насвистывал, чем вызвал недоуменные взгляды операционной сестры и анестезиолога – никогда прежде Мажаров не позволял себе такого.

– Матвей Иванович, с вами все в порядке? – поинтересовалась Люба, подавая ему халат.

– Более чем, – весело заверил Матвей, просовывая руки в рукава. – А что?

– Какой-то вы странный.

Матвей ловко воткнул левую руку в перчатку, затем проделал то же с правой и улыбнулся Любе:

– Хмурым я нравлюсь вам больше?

– Хмурым вы мне привычнее.

– Значит, придется привыкать к новому Мажарову.

– Да? Ну, попробую, – улыбнулась операционная сестра. – Больная готова.

– Замечательно. Сегодня подарим Наталье Анатольевне новый лоб, раз уж он ей зачем-то так нужен. Настраивайтесь, Любочка, операция будет длительной.

– Я свободна до вечера, – снова улыбнулась сестра.

– А потом?

– А потом мой молодой человек ведет меня в кино.

– И это прекрасно! Надеюсь, что не задержу вас дольше, чем рассчитывал.

Куликова уже крепко спала, анестезиолог сидел рядом, наблюдая за показаниями приборов.

– Можем начинать? – спросил у него Матвей, и Сергей кивнул:

– Да, у меня все в порядке.

Матвей проверил еще раз разметку, сделанную им на лбу пациентки еще утром во время обхода, и протянул руку в сторону стерильного стола с инструментами:

– Скальпель, пожалуйста.

Люба привычным жестом подала инструмент, и Матвей, чуть склонившись, сделал разрез по линии роста волос от уха до уха. Операция предстояла довольно тяжелая и длительная – сейчас ему придется удалить костные перемычки, отшлифовать лобную кость, уменьшив ее размер, затем натянуть скальп обратно, зашить разрез и наложить бандаж. Куликовой предстоит несколько недель наблюдать отек лица, терпеть зуд в области шва, а то и боль, но она сама этого хотела. Следующая операция будет на глазах, затем нос и губы. В принципе необходимости лежать все это время в клинике не было, но пациентка пожелала остаться тут на весь период лечения и реабилитации, так что пару-тройку месяцев она проведет здесь. Матвей надеялся, что в конце концов сможет понять причину, приведшую эту странную даму на операционный стол.