В третьем классе порции были адекватные. Колбаса несъедобная, но это если к ней придираться. Суп оказался просто божественен, но меня за подобные выкрутасы возненавидел весь кабинный экипаж. После ужина стало все еще хуже, причем настолько, что я всерьез начала опасаться за свою жизнь.

«Кассиопея» по непонятным причинам с наступлением «темного времени суток» выключала верхнее освещение и мультимедийную систему, а вместе с ними вырубалась и звукоизоляция. Как только комиксы, которые я читала, стухли со словами «Доброй ночи», а верхний свет начал таять, «Кассиопея» наполнилась звуками человеческого муравейника. Орали дети, ругались мужья, жены и случайные попутчики, кто-то слишком азартно резался в «Древнего дурака», а из одной из затопленных мной кают доносились такие звуки, что на месте бортпроводников я бы зашла проверить: то ли они включили собственный планшет, что строго запрещалось, то ли занимаются производством нелегальной продукции прямо во время межпланетного перелета.

— Я клянусь, я получу лицензию, — стонала я в отчаянии, натягивая на голову подушку. Не помогало. — И куплю собственный межпланетник. Проклятые чартеры!

В половине второго ночи по времени корабля я не вынесла.

— Включите звукоизоляцию, вы что, обалдели? — просипела я в переговорное устройство. — Как вы думаете, возможно ли спать в такой обстановке?

— В вашем номере кто-то есть? — удивился робот, потому что неутомимая пара снизу издала стон такой громкий, что я и сама вздрогнула и оглянулась на кровать рядом с собой.

— Нет, это из каюты внизу, — я скрипнула зубами. — Впечатление, что я в ночлежке!

— Эти пассажиры первого класса такие нервные, — сообщил кто-то кому-то на фоне робких оправданий робота, что система звукоизоляции выключается вместе со всем основным питанием, и сделать с этим ничего нельзя.

— Мы еще и очень грамотные! Если это все не уймется сейчас же, Космотрансназдор вас похоронит!

— Что вы предлагаете нам сделать с пассажирами? — уточнил робот, и я с размаху влепила ладонь в лицо. Искусственный интеллект, какие бы надежды на него с незапамятных времен ни возлагали, все еще оставался искусственным интеллектом. Проще говоря, интеллектом он не блистал, и вопрос робота прозвучал на полном серьезе. Так, словно если бы я сказала вырубить кислород, он сделал это не задумываясь.

— Я предлагаю вам включить, а: освещение, б: звукоизоляцию, в: мультимедийную систему для тех, кто уже один черт все равно не заснет до самой посадки!

Я до утра читала комиксы, панически оглядываясь на дверь. Мне мерещились наемные убийцы.

«Кассиопея» надоела мне так, что я была готова к высадке с раннего утра, и не хотелось только получить нож в спину от кабинного экипажа. Бесславная это была бы смерть.

С Гатри мы условились встретиться в космопорту и вместе сесть на катер.

Затихли двигатели, прозвучал сигнал, разрешающий высадку, несчастный корабль затрясло: пассажиры, измученные дорогой, непрошеной компанией и развлекательной системой, ломились на свободу. В коридоре громогласно орала дама — судя по всему, из каюты один-А, второй каюты первого класса. На фоне ее ругани мне полегчало: я явно не была первым кандидатом в покойники.

Минут через десять, когда народ схлынул, я отстегнула ремни, взяла из шкафа рюкзак и кейс, открыла дверь и по пустым коридорам отправилась на выход. Меня провожали елейные улыбки бортпроводников, я остановилась и поблагодарила за перелет. Сделала я это совершенно искренне — что было, то было, но, кажется, мне ни черта не поверили.