- У тебя остановилось сердце, и мы только чудом завели его. Поэтому сейчас ты должна беречь себя. Врач сказал, что ты должна несколько недель соблюдать покой.

Джарет внимательно смотрел на меня, пока я осознавала, что именно он сказал и до сих пор не могла поверить, что могла умереть. Никто бы даже не узнал об этом!

- Где мои вещи? Мой коммуникатор? – тихим голосом спросила я. Я должна была немедленно связаться с Фэй. Мне нужно было поговорить хоть с кем-то знакомым.

- Прости у меня их нет. Как только ты пропала, весь твой номер перевернули и забрали все средства связи. Но если тебе надо с кем-то связаться, то ты можешь воспользоваться моим коммуникатором – Джарет протянул его мне, но я покачала головой. Я не могла сказать ему, что обычный коммуникатор мне не подходил и уж точно через него я не смогла бы связаться с подругой.

- Нет. Я… можно я побуду одна минутку? – выскользнув из его ладони, спросила я, встречаясь с ним взглядом и он кивнул, тихо выходя за дверь.

Джарет

- Я… можно я побуду одна минутку? – выскользнув из моей ладони, спросила она, встречаясь со мной взглядом и я кивнул, тихо выходя за дверь.

Мишель казалась такой грустной и потерянной, что я просто не мог не оставить ее одну, когда она попросила. Я помнил, зачем еще несколько минут назад пришел в ее комнату. Нам надо было поговорить, о чем постоянно напоминал мне Крис. Хан наотрез отказался беспокоить девушку, настаивая на том, что она еще может спать. Поэтому, когда мы с Крисом вышли, он решил надавить на меня. Я знал, что он прав и Хан просто необъективен к девушке, которая на самом деле может представлять опасность для них с Крисом. Поэтом я согласился и пошел к ней, пока Хан не прознал об этом и не устроил мне промывание мозгов.

Самое удивительное в нашей с Ханом дружбе было то, что он никогда не кричал и не выходил из себя, если, конечно, дело не касалось Бальтазара. Тут он не мог держать себя в руках и постоянно находился на грани, но в остальном… он никогда не позволял себе повышать на кого-либо голос и это меня раздражало больше всего. Однако все остальные в моей корпорации считали это признаком скрытой угрозы от него и тут же бежали исполнять его приказы. В тайне я посмеивался над ними, потому что знал, что Хан никогда бы и пальцем никого не тронул. Но такой его авторитет был мне только на руку, поскольку все считали наследника корпорации Хоторн лишь вымыслом. Я же предпочитал держаться в тени и работать простым служащим в отеле, чтобы не раскрывать себя. Я помнил, как погибли мои родители и не хотел разделить их судьбу.

На следующий день после их гибели я выдумал себе другую жизнь, оставил лишь свое прежнее имя, и живу так до сих пор. Никто кроме Хан не знает правду обо мне, а те, кто знал уже давно мертвы. Я позаботился об убийцах своих родителей и тех, кто заказал их.

В тот день я пообещал себе ни к кому и ни к чему не привязываться, чтобы потом не было больно, но сам же нарушил собственное правило и подружился с Ханом. Я помог ему, когда они втроем прибыли на мою планету и продолжаю помогать.

И вот теперь я, кажется, начинаю привязываться и к этой таинственной девушке Мишель, которая прилетела на Хот по неизвестной нам причине. Знаю, это опасно и в первую очередь для нее, потому что у меня не мало врагов по всей галактике, которые спят и видят, чтобы нанести мне удар. И если они каким-то образом свяжут Мишель со мной, то ей будет грозить еще большая опасность, чем в ситуации с Бальтазаром. Поэтому я должен отгородиться от нее, чтобы не поставить ее под удар.