— Спасибо вам. И вы правы, — вдруг опустил голову Андрей, — я слишком много на себя взял, бросив таблетки. В итоге подавился. Но к ветеранам я не пойду, — добавил он упрямо.

Разумов фыркнул что-то со смыслом: ну кто бы сомневался, но я тебя всё равно продавлю, вот увидишь.

— Что будешь делать с этой? — резко спросил Разумов, но тут же поправился, ещё до того как Андрей успел кинуть на того недобрый взгляд, — с Ольгой. Она надолго, я так понимаю?

— С ней я разберусь. Дай мне время.

— Она не будет… — Вика запнулась. Что сказать: обижать тебя? Расстраивать? Шантажировать, угрожать… любить? — Нервировать тебя?

— Я с ней три года жил. Справлюсь. Тем более что сейчас у меня уже вата в голове. Вряд ли сможет пробиться. Пойдём, пока я ещё могу.

Он потянул за собой Разумова, который очень быстро перехватил инициативу и роль ведущего. Вике осталось только последовать за ними, проводить обоих и убедиться, что они зашли в соседнюю квартиру и закрыли за собой дверь. Какое-то время постояла, глядя на холодный чёрный металл закрытой двери.

Какая же она дура.

Может, она простояла слишком долго, но из двери вдруг вышел Алексей и очень удивился увидеть её там.

— Ты чего тут торчишь? — неодобрительно нахмурился он.

— Я не хотела его обидеть, — неожиданно для самой себя ответила Вика.

— Может, и не хотела, — неопределённо ответил, не давая ей шанс себя успокоить.

— Как он?

— Уснул, не успев коснуться подушки. На него эти успокоительные всегда так действуют. Зато когда просыпается, ему намного легче.

— Как в прошлый раз? — вспомнила она инцидент на пляже, когда Андрея тоже пришлось накачать.

— Вроде того, — Разумов был слишком угрюм. Даже хуже, чем до этого.

— Что случилось?

— Да, — отмахнулся он, но всё же ответил, — расположилась там как дома. Шмотки свои уже разложила. Спать с ним в одну постель улеглась. И ведь он не против! Диван, говорит, жёсткий.

— Диван мягкий, — уточнила Вика. Она проверяла.

— Я знаю! Я спал на нём! Только этот баран скорей сам на него ляжет, чем её отправит. Сегодня я его в кровать затолкал, пусть спит как человек. Потом… не знаю, что потом.

— Потом разберёмся, — решила закончить Вика и приободрить Разумова. Даже ему иногда нужна поддержка.

— Надеюсь. Не нравится мне всё это.

— Из-за Ольги? Я разговаривала с ней, пока она сидела у меня дома. Мне она показалась вполне адекватной, — эти слова Вика произносила, и сама удивлялась, зачем говорит. Уж кто, а она к ней не испытывала тёплых чувств, видя в ней откровенную соперницу и угрозу своим отношениям с Андреем. Да что там, приближающуюся катастрофу чувствовала. Возможно, и Алексей тоже чувствовал что-то подобное. Это могло сделать их союзниками во имя блага Андрея, подумала Вика. Хотя с чем они собрались бороться? С беременной женщиной? С ребёнком?

— У неё было всё, что она хотела, — вдруг продолжил Разумов, — она жила в доме его родителей, пока он был в командировках. Он содержал и её, и мать после смерти отца. Как сыр в масле каталась. А потом выкинула такое!

Вика задумалась на мгновение, а потом задала появившийся у неё вопрос.

— Как она пережила его смерть? — а потом уточнила, — Ту, ненастоящую.

Разумов шумно выдохнул, потом отчего-то втолкнул Вику внутрь её квартиры, чтобы видимо, не обсуждать это в коридоре. Боялся, что Ольга подслушает?

— Хреново. Как и все мы. У него контракт через неделю заканчивался, все ждали его дома. Я тоже собирался приехать к его прилёту, встречать в аэропорту, провести выходные вместе. А потом мне позвонила его мать, сказала, что Андрея больше нет. — Разумов тяжело вздохнул, — я примчался к ним, не мог поверить. А Ольга даже не вышла, она до самых похорон сидела в своей комнате, ни с кем не говорила и ничего не ела. Потом вышла… и стояла как истукан, когда мы пустой гроб закапывали.