Я замолчал. Демоница тоже. Спустя какое-то время навстречу стали попадаться такие же редкие парочки, которые, завидев нас, хихикали и сыпали репликами: «сладкая парочка», «какие они красивые», «смотри, как подходят друг другу».

- Что это с ними? - было видно, как Илэриас занервничала, сама она то и дело стыдливо отворачивалась. - И отпусти меня уже наконец, а то я сейчас разозлюсь.

- Не отпущу, вдруг ты их убьешь… - хотел было пошутить я, но, вновь встретившись с ней взглядом, понял, лучше уступить. - Ладно, будь по-твоему.

Мы прибыли на место, и я первым принялся раздеваться; поймал заинтересованный взгляд демоницы, скользнувший по моему телу, и готов биться об заклад, что оно ей пришлось по вкусу еще во время танца. Замерев, Илэриас молча пронаблюдала за моими манипуляциями. Тогда я поспешил улыбнуться и, не выдержав, произнес:

- Ты так посерьезнела… - уголок губ скривился в улыбке, - …с тех пор, как стала матерью.

- А сам как думаешь? - обиженно насупилась она и сложила на груди руки, удостоив меня вмиг помрачневшим взглядом.

- Просто расслабься, ладно? - постарался ее успокоить.

- Черт с тобой, - все же улыбнулась она и принялась избавляться от наряда танцовщицы беллиданса.

- Ты и так со мной, - все еще пытался шутить я и в этот раз наткнулся на немой укор в ее взгляде и замершую на губах улыбку.

Подмигнув демонице, первым нырнул в воду. Она была теплее, чем мое тело, потому пришлось какое-то время привыкать. Гребя, я крутанулся и обернулся назад: демоница все еще стояла на берегу и не решалась войти.

- Она очень холодная! - крикнула Илэриас, увидев, что я за ней наблюдаю.

- Тебе нужно понизить температуру тела! Закрой глаза и сосредоточься! - крикнул я и принялся грести по направлению к берегу.

Демоница погрузилась в воду до пояса, затем, повернувшись спиной и раскинув руки в стороны, мягко опустилась. Бархатные волны, разошедшиеся от ее тела, тут же донеслись до меня, уже возвращающегося обратно.

- Непривычно? - я уже был рядом и теперь наблюдал, как демоница всплыла поплавком, оставив над водой только лицо и кончики ступней.

Я оказался у ее ног и стал ласкать подушечки пальцев, принявшись наблюдать за реакцией Илэриас. Она смежила веки, вероятно, испытав удовольствие, и облизнула губы.

О да, детка, я могу доставить тебе и не такое удовольствие!

Я провел кончиком языка, начиная от мизинца и, перебрав ряд розовых пальчиков, остановился на большом, полностью взяв его в рот.

Илэриас улыбнулась, а потом вдруг выпрямившись и прямо посмотрев на меня, поманила к себе, при этом соблазнительно прикусив губку. После этого она позволила притянуть себя за талию.

В этот момент из находившегося вблизи динамика раздалась композиция Мэрлина Мэнсона «Порочная любовь». И я почувствовал, что Илэриас сделалась еще счастливее.

- Любишь Великого и Ужасного?

- Ты удивлен?

- Мда, парень старой закалки, - усмехнулся я. - Вот эта, очень страстная песня. Заводит. Скажи?

Демоница взглянула на меня, и в ее глазах неуловимо что-то поменялось.

{Иногда я чувствую, что мне нужно

Убежать, что мне нужно

Скрыться

От боли, которую ты оставила в моем сердце.

Наша любовь,

Кажется, ведет в никуда.

И в моей жизни больше нет света,

Я не знаю покоя и не сплю по ночам.}

Я знаю. В этот момент сладостная истома овладела каждой клеточкой ее тела.

Илэриас поспешила оказаться на берегу, и я последовал за ней.

Знаю, когда она слышит «свою» музыку, ей хочется танцевать - так она делится хорошей энергией с внешним миром.

Она стала раскачивать бедрами, скрестила на груди руки и принялась оглаживать саму себя. Я становился позади и опустил руки на ее талию. Тогда она ладонями дотронулась моего лица и прижалась спиной к груди и торсу, продолжив двигаться. Я поцеловал одну из ладоней, обвивших мою голову, и подался вперед, принявшись повторять ее движения.