Далее следовали конкретные обвинения, полностью подтверждающие такой вывод.

«I. Кулябко. Допустил Богрова в партер, не проверив, нет ли у него оружия или взрывчатого снаряда. Не учредил внутри театра охраны царской ложи. Тем самым: а) создал условия для непосредственной угрозы жизни государя;

б) создал условия для убийства Столыпина; в) не произвел проверки заявлений Богрова; г) пустил Богрова в сад купеческого собрания, не удостоверившись, нет ли у него оружия. Оставил Богрова в саду без всякого наблюдения, чем создал угрозу жизни государя императора, находясь в ближайшем расстоянии от пути шествия государя императора.

II. Курлов. Знал, что Богров находился в сношениях с анархистами-коммунистами, и не принял надлежащих мер, чем создал опасность для жизни государя и его семьи. Не поручил Кулябко установить тщательное повседневное наблюдение за Богровым, что не позволило разоблачить ложь Богрова, сочиненную им для проникновения в места посещения высочайших особ (сад купеческого собрания и театр). 31 августа и 1 сентября 1911 года Богров, вооруженный револьвером, оба раза находился в близком расстоянии от государя императора. Бездеятельность Курлова повлекла также за собой убийство Столыпина.

III. Спиридович. Не воспрепятствовал выдаче билетов Богрову, не доложил об этом своему начальству и не учредил в театре и саду купеческого собрания тщательного наблюдения за Богровым, не удостоверился, есть ли у него оружие или какие-либо метательные снаряды. Противозаконное бездействие власти со стороны его, Спиридовича: а) создало непосредственную, явную опасность для жизни императора; б) привело к убийству Столыпина».

Веригин обвинялся в том же.

«Вследствие сего, – говорится в заключении Государственного совета, – Курлов, Спиридович, Веригин, Кулябко подлежат суду судебного присутствия уголовного кассационного Департамента правительствующего Сената с сословными представителями».

Казалось, полицейским авантюристам-преступникам на сей раз не отвертеться. Но не тут-то было. Вмешался царь. 4 января 1913 года без каких-либо объяснений своего решения он начертал на заключении Государственного совета: «Отставного подполковника Кулябко считать отрешенным от должности. Дело об отставных генерал-лейтенанте Курлове и ст. сов. Веригине, а также о полк. Спиридовиче прекратить без всяких для них последствий».

Если можно назвать заговором убийство Столыпина, то это был, образно говоря, заговор всей системы политического розыска, помноженный на непрофессионализм и некомпетентность отдельных должностных лиц. Прекратив уголовное дело в отношении этих людей, Николай II по существу оправдывал саму систему розыска. Недаром на благодарственной телеграмме бывшего товарища министра царь сделал приписку: «Благодарю. В верности службы генерала Курлова я никогда не сомневался». Более того, Николай II собирался назначить генерала Курлова на место убитого Столыпина, и только ставший известным факт, что Курлов во время киевских торжеств присвоил миллион рублей из специальных средств, вынудил царя отправить его в отставку.

ВЕРСИЯ ТРЕТЬЯ. В устранении П. Столыпина от власти был заинтересован Николай II. Власть и популярность премьер-министра выросли настолько, что личность Петра Аркадьевича стала затмевать фигуру императора. А столь всевластный премьер, который к тому же ставил своему государю ультиматумы и ратовал за ограничение прав самодержца, Николаю II был не нужен.

Рассказывают, что в августе 1911 года в Крыму, прогуливаясь по дорожкам Ливадийского дворца, Николай II встретил начальника своей личной секретной полиции полковника Спиридовича, проверявшего посты царской охраны. Приветливо поздоровавшись, царь спросил: