– Всегда считала, что это ужасно глупо. Карл держал при себе все ключи, но хранил по запасному в каждом доме. В подвале, в прачечной. На полу за батареей.

– Кто кроме вас с Карлом знал про эти спрятанные ключи?

– Понятия не имею.

– Они и сейчас хранятся за батареями?

– Думаю, да.

Гурни несколько мгновений сидел молча, вбирая в себя этот примечательный факт, а потом продолжил:

– Вы утверждали, что во время стрельбы находились с любовником.

– Да, с ним. В постели.

Она смотрела Гурни прямо в глаза, спокойно и ровно, не моргая.

– Так что, когда он показал под присягой, будто был в тот день один, – это снова неправда?

– Да. – Она сжала губы.

– И как, по-вашему, детектив Клемпер сфабриковал всю эту изощренную паутину лжи… чего ради? Просто потому, что вы напомнили ему бывшую жену?

– Это теория вашего друга. – Она показала на Хардвика. – Не моя. Лично я не сомневаюсь, что Клемпер подонок и женоненавистник, но уверена, что тут кроется нечто большее.

– Например?

– Может, мое осуждение на руку кому-то, кто стоит за Клемпером.

– Кому, например?

– Ну, например, мафии.

– Хотите сказать, это организованная преступность в ответе за…

– Покушение на Карла? Да. По-моему, в этом есть смысл. Во всяком случае, больше, чем в чем-нибудь еще.

– Покушение на Карла. Не холодноватый ли тон для…

– Для обсуждения смерти моего мужа? Да, мистер Суперкоп, вы совершенно правы. Я не собираюсь проливать слезы на публике, чтобы продемонстрировать свою невиновность присяжным, вам или кому бы то ни было еще. – Она смотрела на него испытующе. – Чуточку осложняет дело, да? Не так-то легко доказывать невиновность бессердечной суки.

Хардвик побарабанил пальцами по столу, привлекая ее внимание, а потом подался вперед и медленно, выразительно повторил:

– Нам и не надо доказывать, что это не вы. Дело не в виновности или невиновности. Все, что от нас требуется, – это доказать, что ваш процесс был серьезно и злонамеренно искажен старшим следователем по делу. Именно этим мы и займемся.

Кэй снова проигнорировала его, неотрывно глядя на Гурни.

– И как? На чьей вы стороне? Успели сформировать мнение?

Гурни ответил очередным вопросом:

– Вы брали уроки стрельбы?

– Да.

– Зачем?

– Думала, может, придется в кого-нибудь стрелять.

– В кого же?

– В какого-нибудь бандита. Мне не нравились связи Карла. Я видела, что назревают проблемы, и хотела приготовиться заранее.

Грозная, подумал Гурни, выискивая подходящее слово для определения этого маленького, отважного и бестрепетного существа, сидевшего напротив него. А может даже, слегка пугающая.

– Проблемы с бандитами потому, что Карл основал политическую партию против преступности? И произносил все эти речи про «мразь земли»?

Она только коротко фыркнула.

– Ничего-то вы про Карла не знаете, верно?

Глаза Кэй Спалтер были закрыты – судя по всему, от сосредоточенности. Полные губы сжаты в узкую линию, голова склонена, руки крепко стиснуты под подбородком. Она сидела вот так напротив Гурни и Хардвика вот уже добрых две минуты. Гурни догадывался, что она силится решить, насколько может довериться этим двум мужчинам, которые ей едва знакомы и чьих подлинных целей она не знает, но которые, вполне может статься, дают ей последний шанс на свободу.

Хардвика, похоже, молчание угнетало. Уголки губ у него начали подергиваться.

– Послушайте, Кэй, если вас что-то беспокоит, просто скажите напрямик, и мы…

Она подняла голову и обожгла его взглядом.

– Беспокоит?

– Ну, я имел в виду, если у вас есть вопросы…

– Если у меня возникнут вопросы, я их задам. – Она снова перевела взгляд на Гурни, внимательно разглядывая его лицо и глаза. – Сколько вам лет?