– И много эти новенькие понимают в нашем отряде? – Коровина дернулась и картинно скрестила руки на груди. – Ирка Шарабарина всегда была, и в этот раз будет!

– А что это ты раскомандовалась, может я тоже хочу быть председателем? – Мамонов цедил слова медленно, и сидел, развалившись и широко расставив колени.

Все заржали.

– Ой, не придуривайся, Мамонов, какой из тебя председатель? – взвился пронзительной нотой голос Самцовой. – Товарищи, я предлагаю свою кандидатуру! – все снова заржали, теперь уже довольно зло. – Между прочим, не вижу ничего смешного.

– Товарищи, давайте не будем ссориться, – неуверенно попыталась вклиниться в спор вожатая. Но остановить гвалт у нее не получилось. Все заголосили разом, принялись размахивать руками и я почти сразу же запутался в том, кто и что доказывает. Елена Евгеньевна беспомощно посмотрела на Анну Сергеевну, но та молчала и загадочно улыбалась.

Тут поднялся высоченный Прохоров и грохнул об пол какой-то книгой. Гвалт сразу же стих. Все уставились на него.

– У нас в этом году олимпиада, между прочим, – сказал он авторитетно. – Значит спорт должен стать очень важной частью нашего отряда. Тем более, что у нас первый отряд… такой… Надо не только не ударить в грязь лицом перед этими выскочками, которые наше место заняли, но и посрамить их. Так что председателем буду я. За, против, воздержались? Вопрос решен, продолжайте, Елена Евгеньевна.

– Эй, ты обнаглел что ли?! – заорала Коровина.

– А Шарабарина твоя, как приедет, будет моим замом по воспитательной работе, – веско возразил Прохоров. – Ее же все равно нет, кто рапорт на линейке пойдет сдавать? Кентервильское привидение?

Коровина сжала зубы и замолчала.

– Молодец, Прохоров, – сказала Анна Сергеевна. И снова вернулась к созерцанию потолка.

– Ребята, кто за кандидатуру Артема Прохорова? – сказала вожатая.

– Ой, ну и зачем вот эта вся чепухня? – опять встряла Коровина. – Понятно же, что Прохор председатель, проехали!

– И все-таки давайте проголосуем! – чуть громче сказала вожатая. – Может кто-то еще хочет высказаться или у кого-то есть возражения…

– Ой, да лааадно! – Коровина скривилась. – Ну давайте проголосуем! Кто за Прохорова?

Она первой подняла руку. Большая часть остальных подняли вслед за ней. Даже Мамонов из своей позиции полулежа приподнял руку в знак, так сказать, всеобщего единства.

– Крамской, а ты чего не голосуешь? – развернула в мою сторону главный калибр Коровина. – Тебе особое приглашение надо? Быстро поднял руку!

– А можно всех посмотреть? – пробормотал я, злясь на себя, что влез в дурацкий конфликт на ровном месте.

– Что ты там бормочешь? – Коровина угрожающе подалась вперед.

– Я только хотел сказать, Коровина, что принцип выборов не в том, чтобы угрозами заставить всех поднять руки, – сказал я. – А в том, чтобы каждый мог выразить свою позицию.

– Ой, еще один умник, вроде Цицероны! – Коровина бросила злой взгляд на мою соседку по автобусу.

– Между прочим, Оксана, он совершенно прав, – сказала вдруг Анна Сергеевна. – Молодец, Крамской. Ты хочешь предложить другую кандидатуру председателя совета отряда.

– Нет, Анна Сергеевна, – сказал я. – Я за Прохорова. Но это не потому что Коровина так приказала.

Я поднял руку и показал Коровиной язык. Она дернулась, отвернулась и принялась что-то шептать на ухо своей соседке. Да уж, выпендрился. Умею я заводить себе друзей…

Не очень тихий час покатился дальше. Нам нужно было выбрать людей еще на пару должностей и придумать название отряда с девизом. Совершенно неожиданно, взрослые пионеры довольно ловко справились с обсуждением. На рабочих совещаниях иногда больше бреда творилось, чем в этой разношерстной компании подростков. Больше я не встревал, только слушал. К обсуждению названия подключилось больше ребят, предложений выдали около десятка, включая приколы, вроде «Мамонтов» (Олег Марчуков, это рыжий подпевала Мамонова) и «Рваных кед» (белобрысый парень со сломанным зубом, фамилию его я не запомнил). В качестве девиза «Мамонтов» записной отрядный хохмач предложил «Гром гремит, кусты трясутся – это мамонты несутся!» А для рваных кед девиз придумал Прохоров – «Даже если дырка в кеде, все равно бежим к победе!»