Открывают и сопровождают композицию умиротворяющие трели певчих птиц, взятые из монофонической фонотеки и грубовато перемещаемые из канала в канал. Перед вступлением также появляются голоса кукушек и очень тихий голос Роджера: «Three, four…» («Три, четыре…»). Песня названа по разновидности облаков, и весь её краткий текст построен на грёзоподобных, усыпляющих образах. На подходе к отыгрышу реверберация как бы растворяет вокал в дебрях лесного массива.
На концертах не исполнялась.
Жёсткая, записанная на моно «THE NILE SONG» родилась в экстазе ночного джема. Тем не менее, авторство композиции приписывается лишь Уотерсу. Атакующие ударные, отчаянная гитара и экспрессивный рык Гилмора наполнены истинно рок-н-ролльным, хард-роковым накалом, резко контрастируя с задумчивостью «Cirrus Minor». (Столь же надрывную подачу с вокалом на расщеплении спустя десятилетия возьмут на вооружение некоторые культовые команды, например, Nirvana и Linkin Park.) В тексте поднимается тема искушения запретными удовольствиями. Строчка «Summoning my soul to endless sleep» («Призывая мою душу в бесконечный сон») намекает на наркотическое падение главного героя «Ещё».
На концертах Pink Floyd не исполнялась. С 2018 по 22 год входила в каждый из сетов Ника Мэйсона.
И вновь разворот на 180 градусов – в очередном сочинении Роджера с говорящим названием «CRYING SONG». Колыбельная по духу композиция построена на базе меллотрона, ненавязчивого гитарного сопровождения и философского текста. Один из лирических образов – камень – впервые представлен автором в качестве символа душевной тяжести. (В альбомах «Animals», «The Wall» и сингловой версии «The Hero's Return» Уотерс вернётся к этой аллегории.)
Плотный вокал звучит более чем характерно для Дэйва, возвращаясь к «Cirrus Minor». (Бэк-вокальную вставку Рика можно различить на отметке 01:07.) Звук усмешки (02:16) – один из отличительных признаков творчества Роджера и лучших дисков Pink Floyd с его участием. В завершении две гитарные партии снуют из динамика в динамик, пытаясь окончательно убаюкать слушателя.
На концертах не исполнялась.
Миниатюра «UP THE KHYBER» демонстрирует очевидную тягу Мэйсона и Райта к авангардному джазу. Союз перкуссионного пульса с тремя партиями клавишных, где ведёт нервный, отрывистый рояль, перекликается с живыми вариантами «Syncopated Pandemonium» и содержит отчётливые отголоски той версии «Interstellar Overdrive», что была записана группой для ВВС в 68 году. Возможно, этот лихой опус стал одной из предтеч «On the Run», авторами которой выступят два других флойда. Как минимум натиск и яркие стереоэффекты обоих инструменталов кажутся близкими по духу. Ещё одна параллель из будущего – экспрессивная фантазия «Skins».
Если учесть, что название композиции затрагивает конкретную географическую область, то можно предположить, что музыка отражает напряжение подъёма на «мистический» перевал Хайбер, соединяющий Афганистан и Пакистан. Не исключено также, что здесь скрыта аллюзия на историческую кинокомедию Джеральда Томаса «Продолжайте… Вверх по Хайберу» («Carry On… Up the Khyber», Великобритания, 1968 год). Впрочем, всё это не имеет ничего общего с кадрами, которые композиция сопровождает в фильме.
«Up the Khyber» Pink Floyd никогда не играли под своим названием, хотя в 69 и 70 годах на месте «Doing It!», исполнявшейся в рамках цикла «The Man/The Journey», иногда звучала очень близкая по духу зарисовка.
В спокойной полуфолковой балладе «GREEN IS THE COLOUR» лирический герой Уотерса созерцает женскую красоту, сокрушаясь невозможностью ею овладеть. Образы солнечного и лунного света выражают светло-тёмную природу человека, а зелёный цвет является астральным символом, одновременно обозначающим и надежду, и зависть, и несбыточность ожидания. Рояль, флейта, мягкий звон струн и тихий фальцет Гилмора действуют расслабляюще, окутывая воображение атмосферой курорта. «Green Is the Colour» – одна из трёх композиций Pink Floyd, в которых сыграла жена Ника Линди Раттер, профессиональная флейтистка, работавшая с Роном Гизином.