– Нет, по плодам, на пальмах бананы да финики. Когда трелевочник тащит в пачке одни пальмы, набираем по паре мешков бананов да фиников, а если серьезно…

– То по три мешка, – парниша перебил собеседника.

– По восемь. Если серьёзно мне уже сниться эта лапка пихтовая. Теперь я её даже с кактусом не перепутаю!

– Странный ты Серёга человек. Что может быть плохого отталкивающего в пихтовой лапке? Приятный запах, цвет, вид, лапка красива в своем создании. Это ты месяц проработал, а что будет через год, по ночам начнут приходить пихтовые кошмары? Или пихтовая аллергия в тяжелой форме?

– Кто тебе сказал что я, да мы все, кроме Саныча, продержимся здесь год? До первой пьянки на рабочем месте и всё.

– Чего? Так ты не только куришь, а ещё и пьёшь, да к тому же на работе? Куда я попал, с кем связался?

– Да, да, можно подумать, что ты не пьёшь, – Серёга смеётся.

– Подумать можно всё что угодно, а вот ты представь, что я не пью.

– Ага, по малым дозам наверное не пьёшь, отказываешься.

– Сергей ты случайно не племянник Ванды, а может младший брат Кашпировского, признавайся?

– Знаешь Тимоха, что я тебе скажу. Нужно меру знать, обматерил, бы, ладно. Но так оскорблять нельзя!

– Больше не буду. А чем тебя не прельщает родство с Кашпировским? Ты в точку попал, не пью по малым дозам и отказываюсь. Беда в том, что больших доз ни кто не предлагает! Бутылка на двоих это самый минимум, внатяжку. По моим понятиям, если пить, так пить, до поросячьего визга. До свинского, свинячьего состояния. А если уже визжать не в состояние, лежишь под столом и молчишь. Значит, день прошёл не зря, водки хватило!

– А причём здесь Кашпировский, он ведь лечит, а не предсказывает. Я на Ванду окрысился, ненавижу всех этих шарлатанов.

– Я тоже ненавижу. Ты Серега не обижайся но, по-моему, Кашпировский и тебя лечил! Только не через телевизор, а об телевизор! Кашпировский тоже шарлатан, через телевизор шрамы убирает. Какая силища, какая глыба Российской психотерапии! Ладно, ты будешь родственником Нострадамуса. Уж поверь мне, круче его нет, но будут! Слушай, Серёга, а ты когда-нибудь свинью пьяную видел?

– Миллионы раз, и сам часто бываю в такой шкуре.

– Что ты хвастаешься? Я может почаще и по свиней тебя бываю. Я имею в виду настоящею свинью, которая нам мясо даёт.

– Ничего себе даёт, мы берём мясо, не спрашивая. Свинью водкой поить? Ну, уж нет, дураков нет. Кошку, маленькую собачку еще, куда не шло, можно угостить. Свинья она большая, водки много нужно. Маленького поросёнка можно напоить.

– Маленький поросенок это дитя свинское, помрёт он от водки. Поить надо взрослых особей. Бедное животное, сколько человеку добра сделало и продолжает кормить его. Говорят, уже начали пересаживать органы. А в благодарность оскорбления. Но есть и обратная сторона монеты в этих оскорблениях. Часто, по сто раз на дню упоминается, вспоминается. Слово свинья прочно, на всегда засело в нашем лексиконе. Мы и дня прожить не можем, не упомянув ту, которая нас кормит.

– Да потому что свиней много появилось.

– Нет Серега, свиней много не появлялось, они как Ленин жили, живут и будут жить в постоянном количестве. В каждом человеке есть своя свинья и не одна. Это, наверное, такое душевное состояние, болезнь душевная и открывается в определённых условиях. Свинка душевная, или лучше, чушка! Нет, чушка не то, это просто грязный не опрятный гомо сапиенс. Чушка не определяет душевного состояния человека, только физическое, а вот свинья дело другое.

– Тебя Тимоха послушаешь и не поверишь, что ты работал на стройке на кране.