– Мы не согласимся с вами в этом предмете, – сказала леди Певерил, которая по-прежнему стремилась закончить эту странную беседу, впрочем, едва ли понимая, что именно внушает ей опасения. – Итак, прощайте.

– Останьтесь на минуту, – отвечал он, снова взяв ее за руку. – Я остановил бы вас, если бы увидел, что вы устремляетесь к краю пропасти, так позвольте же мне отвратить от вас опасность еще более грозную. Как мне подействовать на ваш неверующий ум? Должен ли я говорить вам, что долг крови, пролитой кровавым родом Дерби, еще не оплачен? Ужели вы пошлете своего сына к тем, с кого он будет взыскан?

– Вы напрасно пугаете меня, мистер Бриджнорт, – возразила леди Певерил. – Как можно еще наказать графиню, если вина за поступок, который я уже назвала опрометчивым, давно искуплена?

– Вы ошибаетесь, – сурово отвечал он. – Неужто вы думаете, что ничтожной суммой денег, растраченных беспутным Карлом, можно расплатиться за смерть такого человека, как Кристиан, человека, равно любезного и земле и Небу? Нет, не такою ценой искупается кровь праведников! Каждый час промедления умножает проценты страшного долга, который однажды будет взыскан с этой кровожадной женщины.

В это время на дороге, где происходил этот необычайный разговор, послышался далекий топот копыт. Бриджнорт с минуту прислушивался, после чего сказал:

– Забудьте, что вы меня видели, не называйте моего имени даже самому близкому и любимому человеку; запечатлейте мои советы в сердце, воспользуйтесь ими, и благо будет вам.

С этими словами он повернулся, пролез через отверстие в изгороди и скрылся в своем собственном лесу.

Топот коней, галопом скакавших по дороге, теперь раздавался совсем близко, и леди Певерил увидела нескольких всадников, чьи силуэты смутно вырисовывались на пригорке, перед которым она стояла. Всадники также ее заметили, и двое из них поскакали вперед с криком: «Стой! Кто идет?» Тот, кто был впереди, однако же сразу воскликнул: «Клянусь богом, да ведь это ее милость!» – и в ту же минуту леди Певерил узнала в нем одного из своих слуг. В следующую минуту к ней подъехал сэр Джефри со словами:

– Это ты, Маргарет? Почему ты в такой поздний час бродишь так далеко от дома?

Леди Певерил сказала, что ходила навестить больную, но не сочла нужным упомянуть о встрече с майором Бриджнортом, быть может, опасаясь, что муж ее будет недоволен этим происшествием.

– Благотворительность – дело доброе и похвальное, – промолвил сэр Джефри, – но должен сказать, что тебе не пристало, словно знахарке, бежать к любой старухе, у которой начались колики; а особливо ночью, когда в округе так неспокойно.

– Очень жаль, – отвечала леди Певерил, – но для меня это новость.

– Новость? – повторил сэр Джефри. – Дело в том, что круглоголовые вступили в новый заговор – почище, чем заговор Веннера[16]{117}, и как бы ты думала, кто в нем замешан? Наш сосед Бриджнорт! Его везде ищут, и даю тебе слово, что, если его поймают, он расплатится и за старое.

– В таком случае, я надеюсь, что его не найдут, – заметила леди Певерил.

– Вот как? – удивился сэр Джефри. – Ну а я надеюсь, что найдут непременно, а уж если нет, то не по моей вине, потому что я сейчас еду в Моултрэсси и, как велит мне долг, учиню там строгий обыск. Я не допущу, чтобы изменники и мятежники выкопали себе нору так близко от замка Мартиндейл, и пусть они это запомнят. А вам, сударыня, придется на этот раз обойтись без дамского седла. Сейчас же садитесь на лошадь позади Сондерса, который, как бывало прежде, благополучно доставит вас домой.