– Нет уж, спасибо. Обойдусь без этого цирка. Не буду звонить.

– Хорошо, тогда позовите соседей.

– Зачем?

– Попросите разрешения переночевать у них.

– Не говорите глупостей!

– Тогда позовите кого-нибудь из друзей. Кто мог бы приехать к вам и…

– Нет!

– Тогда надо обратиться в полицию.

– Если хотите звонить – звоните. Будете сами с ними разбираться. Меня здесь не будет. – Она оттолкнула его и направилась в коридор. – Если что, я буду в доме родителей.

– А вот это правильно. Остаться здесь одной было бы безумием. Но подождите хотя бы час. Пусть полицейские приедут.

– Нет. Я хочу уехать отсюда прежде, чем разразится гроза.

– Гроза сюда не придет. Пройдет стороной.

Беллами задумчиво посмотрела в окно:

– Может быть.

Она наклонилась и, подняв с пола сумочку, которую уронила, когда вошла в дом, перекинула ремешок на плечо.

– Вы мне так еще и не сказали, зачем приехали сюда.

– Чтобы вернуть вам вашу паршивую книжонку. – Дент показал на столик, на котором оставил книгу, и поддал ногой кучу разорванных страниц. – Похоже, кому-то она не понравилась даже больше, чем мне.

Беллами собралась что-то сказать, но передумала и отвернулась. Затем открыла входную дверь. Но Дент опередил ее. Быстро шагнув вперед, он захлопнул дверь. Беллами окинула его сердитым взглядом, но сказать ничего не успела, потому что он заговорил первым:

– Это ведь как-то связано с книгой, верно я понял?

Она ничего не ответила. Впрочем, все было понятно без всяких слов. Выражение ее лица говорило само за себя.

– Вы ведь испугались, я угадал?

– Я…

– Вы не хуже меня знаете, что соседские подростки здесь ни при чем.

– Я ничего не знаю.

– О чем же вы могли бы пожалеть? Вы написали книгу, которая кому-то пришлась не по нутру…

– Я ничего такого не говорила…

– И этот кто-то начал угрожать вам. Вы же восприняли эту угрозу абсолютно серьезно. Я знаю это, потому что вижу, как вы испуганы. Только не надо ничего отрицать. Что происходит?

– Какое вам дело?

– Считайте меня славным парнем.

– Но ведь вы не такой!

Спорить было бессмысленно. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, затем Беллами опустила голову, а когда подняла снова, убрала за ухо выбившуюся из «конского хвостика» прядь.

– Дент, поймите, у меня сегодня был на редкость тяжелый день. Во-первых, стычка с вами, когда вы открыто пошли на конфликт и, образно выражаясь, отвергли протянутую вам оливковую ветвь мира. Потом мне пришлось несколько часов ждать в клинике, видя, как страдает отец, которого я люблю больше жизни. Я не хотела оставлять его, но он придумал какие-то неотложные дела, которые непременно потребуют моего участия здесь завтра утром. Но истинная причина в другом: он не хочет, чтобы я видела его страдания.

Затем, пока мы летели, я была вынуждена бороться со страхом, а это было так унизительно, потому что вы это заметили. Когда же я добралась до дома, то застала в нем разгром. И вот тут появляетесь вы и начинаете играть у меня на нервах. Я ухожу! Можете оставаться здесь или ступать ко всем чертям. Мне наплевать.

Выходя, Беллами выключила рубильник, и весь дом погрузился во тьму.

Такого громилу, как Рей Стрикленд, лучше было обходить стороной, и он делал все для того, чтобы окружающие именно так и думали.

Своей цели он добивался естественным путем, но для пущего эффекта выработал кое-какие приемчики, под стать своей отталкивающей внешности. Низкий лоб постоянно нахмурен. Глубоко посаженные глаза смотрят на мир холодно и злобно. Широкие плечи и мускулистые руки. Это могло бы показаться уродливым, если бы не такие же крепкие, мускулистые ноги.