Первыми из группы, высадившимися в поселке, были механик Леон Вольф и оператор буровой установки Адам Аллен. Они прибыли на «Петезеру» в марте 1992 года. Вслед за ними появилась группа, состоящая из гляциолога Саймона Беккета и геолога Милоша Мажковица. Чуть позже в Снежном очутился медик Джафар Сахим. В апреле 1992 вертолет Ми-6 переправил на «Петезеру» биолога и зоолога в одном лице, Анастасию Лисицину, и еще одного гляциолога, специалиста по взятию и изучению образцов льда – Томаса Мортимера. 16 мая группа дополнилась подрывником Марком Бушинером и помощником бурильщика Александром Вознесенским.

Тамара Петрова стала последним, двенадцатым членом новой команды, заселившейся в жилой блок станции «Петезера». Она была местной, перебравшейся на полярную базу из поселка Снежный. Заведующая продовольственным складом по официальным бумагам, а по факту – и повар, и бухгалтер, и уборщица в одном лице.

25 июля 1992 года станция «Петезера» наконец заработала в полную мощь. Этот день в сопроводительных бумагах значится официальным стартом работы международной полярной базы. Группой ученых был составлен подробный и четкий план работ на ближайшие 27 суток, а вся необходимая техника подготовлена и размещена на нужных позициях.

В этот же день, 25 июля, Адам Аллен впервые официально сел в кабину буровой установки «Петезера-31» и сделал все необходимые пробные работы вместе со своим русским помощником, Александром Вознесенским. Добытые образцы льда были незамедлительно доставлены в лабораторный блок станции, где их изучением занялись гляциологи Саймон Беккет и Томас Мортимер.

В этот же день, 25 июля 1992 года, биолог Анастасия Лисицина приступила к отдельной миссии – наблюдениям за популяцией белых медведей, численность которых в этих местах по необъяснимым причинам резко сократилась за последние 17 лет. Лисицина вела свой отдельный журнал и практически никак не взаимодействовала с остальными научными сотрудниками в рабочем плане – она занималась исследовательскими работами самостоятельно.

Вплоть до наступления зимы все на станции «Петезера» текло своим чередом. Группа ученых строго придерживалась утвержденного рабочего графика, все оборудование работало исправно, и Исследовательский Европейский Штаб, ассоциировавший и финансировавший данный проект, исправно получал ежесуточные отчеты о проделанной работе. Казалось, тихой и размеренной жизни на станции «Петезера» ничего не угрожает.

Все резко изменилось 23 декабря. Милош Мажковиц, руководитель научной группы, по неясным причинам не вышел на ежедневную связь с Исследовательским Европейским Штабом в обозначенное время. Он появился в радиоэфире значительно позже – заметно взволнованный, как скажет позже один из руководителей проекта, Анджей Липски.

Милош Мажковиц сбивчиво сообщит о том, что во вчерашних пробах льда, полученных методом сверхглубоких буровых работ, гляциологи Беккет и Мортимер обнаружили нечто […совершенно нетипичное и странное]. Это его дословная фраза. После этого Мажковиц спешно прерывает эфир, попросив руководителя проекта, Анджея Липски, предоставить ему […немного больше времени для того, чтобы провести необходимые дополнительные исследования].

Тем временем, 26 декабря, спустя всего несколько суток после тревожного сообщения Милоша Мажковица, в рабочем журнале биолога Анастасии Лисициной появляется новая запись. Она свидетельствует о том, что местная популяция белых медведей, за которой она вела наблюдение все это время, […ведет себя нетипичным образом и, похоже, чем-то встревожена…]. Проходят еще одни сутки, и поздним вечером 27 декабря Лисицина оставляет в журнале новую запись: [Вся популяция медведей спешно движется на юг, в сторону мыса Дальний Хребет, пересекая плато быстрым темпом. Похоже, животные вынуждены экстренно мигрировать в другое место… Старые и ослабленные особи популяции не успевают за убегающими в странной панике собратьями…].