Первоначально Зимний дворец был рассчитан на круговой обзор, и только позже здание Малого Эрмитажа закрыло его восточный фасад. Перед южным фасадом дворца Растрелли спроектировал замкнутую площадь, окружив ее колоннадой так, как это сделал Бернини перед главным фасадом собора Святого Петра в Риме. В центре площади зодчий хотел установить конную статую Петра Великого работы своего отца – Бартоломео Растрелли. Но эта часть проекта осталась на бумаге. Франческо Растрелли не успел окончить и отделку интерьеров Зимнего дворца: императрица Екатерина II отправила его в отставку.

В 1760-х годах под руководством архитектора Алексея Квасова был разработан новый план столицы. Центр города окончательно утверждался на левом берегу Невы. На обширном Адмиралтейском лугу Квасов наметил контур главных площадей Петербурга, в том числе дуговой абрис Дворцовой площади. Долгое время этот генеральный план сохранял значение опорного. Закрепленный им планировочный каркас постепенно наполнялся великолепными зданиями и монументами.

Ядром нового грандиозного ансамбля площадей послужило Главное Адмиралтейство, кардинально перестроенное Андрияном Захаровым в мощных торжественных формах классицизма. Окружавшие его земляные укрепления в начале XIX века были срыты, а на освободившемся месте образована целостная система слитых друг с другом площадей. Поражает их пространственный размах: общая протяженность Дворцовой, Адмиралтейской и Сенатской площадей (от здания Штаба гвардейского корпуса до Конногвардейского манежа) достигала 1100 метров, а глубина Сенатской и Исаакиевской (от набережной Большой Невы до Мариинского дворца) – 800. Кажется, что сама Нева приучила петербургских градостроителей к такому простору. Вот впечатление иностранного путешественника, впервые попавшего в Петербург в середине 1830-х годов: «Здесь все гигантское. <…> Сама необозримость свободных пространств создает впечатление, что дома вокруг низковаты, а с другой стороны, их действительно небольшая высота только подчеркивает широту пространства между ними».

Именно здесь окончательно закрепился не только общегородской, но и общероссийский административный центр империи Романовых. Решающий вклад в завершение ансамбля главных площадей столицы в первой половине XIX века внесли Карло Росси и Огюст Рикар де Монферран. К царскому Зимнему дворцу и высшим военно-морским учреждениям, размещенным в Адмиралтействе, добавились здания Главного штаба и министерств, Сената и Синода. Дворцовая площадь превратилась в грандиозный петербургский форум, что подчеркивалось триумфальной аркой Главного штаба и установленной в центре Александровской колонной. Значение кафедрального храма империи получил новый Исаакиевский собор – самая мощная доминанта левобережья. Одно из величайших купольных сооружений Европы создавалось с 1816 года в течение сорока лет.

Особая «державная» мифология, сложная имперская символика составляют важную грань «души Петербурга». Трудно переоценить их роль в формировании образа города, его архитектурных ландшафтов.

В Петербурге XVIII – начала XX века военная культура наполняла и оформляла собой почти все проявления городской жизни, в значительной мере определяла планировочную структуру столицы, ее колорит, жизненный ритм площадей и улиц. Военных здесь было много, в некоторые периоды они составляли до четверти всего столичного населения. В Петербурге находились Военное министерство, Главные штабы вооруженных сил, множество военно-учебных заведений, квартировали пехотные и кавалерийские полки лейб-гвардии, гвардейские Морской экипаж и артиллерийские бригады. Архитектура казарм и полковых храмов, манежи и гауптвахты, триумфальные арки, обелиски и колонны в память о ратных подвигах, монументы в честь полководцев, постоянные перемещения войск, их красочный внешний вид и характерный «военный шум» – все это накладывало на облик Петербурга яркий отпечаток.