Определить иначе было бы довольно сложно. Николас никогда не вёл себя как рабовладелец, никогда не унижал и никогда не пытался опустить лицом в грязь. И возможно, не объедини нас подобная ситуация, то я бы вполне спокойно смогла сказать, что он далеко не так плох, как кажется.

– Глупо так сильно расстраиваться из-за помолвки, – опустил на меня безразличный взгляд. – Тем более если ты и так прекрасно понимала, что не сможешь её избежать.

– Дело не в помолвке, – неожиданно призналась под действием алкоголя.

– Не переживай. Не смотря на то, как Джеймс себя ведет, ты ему нравишься. Может быть, выражение «бьет – значит, любит» сюда и не подходит, но иначе своё отношение он показать не может. В любом случае он тебя не обидит, а если даже и обидит, то глубоко об этом пожалеет.

– Вы не всегда будете рядом и потому не можете гарантировать мне этого.

– Могу, – усмехнулся мужчина, и от вида его изогнутых губ по телу пробежала дрожь. – А теперь расслабься и продолжай веселиться, как это было ещё полчаса назад.

– Хорошо, – улыбнулась в ответ фальшивой улыбкой в надежде, что тот наконец-то отойдёт.

Но этого не случилось. Мужчина продолжал стоять около меня, даже и не думая уходить. И удивительно даже то, что никто другой даже и не подумал подойти к нему с поздравлениями по случаю помолвки сына или же с очередным деловым разговором.

– Я хочу потанцевать с тобой, – спокойно заявил Прайд, отпивая своё шампанское.

– Я… не… – еле произнесла, смотря на его профиль.

– Я знаю, что до переезда к нам ты увлекалась танцами, и знаю, что была одной из лучших в своей группе, – усмехнулся своей кривой улыбкой Николас, заставляя сердце сжаться.

Неужели это не шутка? Неужели он на самом деле хочет, чтобы я снова вышла с ним на танцпол? И чтобы все вокруг посмотрели на это?

– Слишком много времени прошло, и я уже и не помню всех движений, – должна признать, что ещё никогда в своей жизни я так сильно не боялась танцевать, как в этот самый момент.

– Ерунда, – отвлёкся Николас от созерцания музыкантов, подзывая к себе телохранителя. Наверное, он был единственным, кто делал это удивительно красиво. – Я видел, как ты держишься. Твоя осанка всё ещё помнит, какого это, быть танцовщицей.

– Да, но у меня совершенно неподходящее платье! – попыталась ухватиться за первое, что пришло в голову, прежде чем к нам подошел громила в чёрном.

– Луис.

– Да, мистер Прайд, – остановился возле нас охранник, словно доберман, присевший у ног своего хозяина.

– Найди Даяне булавку для платья и сообщи музыкантам, чтобы сыграли для нас танго.

– Как скажете.

Спасительные секунды превратились в глотки чистого спирта. Адреналин так сильно бил в голову, что казалось – ещё немного и я задохнусь.

– Пожалуйста… – ухватилась за край его манжета. – Я боюсь…

– Боишься танцевать со мной? – непонимающе вздёрнул бровь, отставляя шампанское. – Или боишься того, что о тебе подумают, прими ты моё предложение?

– Боюсь, что буду выглядеть как фригидное полено, – может, и грубое сравнение, но именно этого я больше всего и боялась. – Не хочу, чтобы все надо мной смеялись.

И тут же громкий смех Прайда привлёк к нам ещё больше ненужного внимания. Он так чистосердечно хохотал, что на какое-то мгновение мне даже стало интересно, сколько же он выпил, что позволяет себе подобное ребячество.

– Хочешь, я открою тебе один маленький секрет, Бэмби? – усмехнулся мужчина, буравя меня пронзительным взглядом. – Я не жду от тебя несвойственной тебе страсти. Но неужели твой учитель никогда не рассказывал о том, что для того, чтобы станцевать танго, не обязательно вожделеть. Достаточно просто ненавидеть.