«Нет. Я боялась вас до потери сознания, – напомнила я о нашей первой встрече, почему-то отвечая искренне, – и не хотела, чтобы из-за этой способности вы принудили работать в вашем департаменте».

– Что значит «боялась»? Сейчас не боитесь? – приподнял он бровь.

Ещё недавно умирала от страха, оказавшись в его руках, но как-то незаметно успокоилась. Он не обвинял, не кричал, и моя паника сошла на нет. Странно, но его допрос действовал на меня успокаивающе.

«Нет. Вы добрый, – неожиданно вырвалось у меня. И видя, как изумлённо расширяются глаза мужчины, добавила: – В глубине души».

Лорд Хейдес отдёрнул от меня руки, как будто обжегшись, и, справившись с шоком от моих слов, иронично заметил:

– Вижу, события сегодняшнего дня печально сказались на вашем рассудке.

Я и сама была готова согласиться с ним. Нет, от своих слов я не отказывалась, а вот то, что осмелилась сказать ему об этом, действительно заставляло задуматься о моём рассудке. Но, глядя на этого человека, я была уверена в своих словах. Несмотря на его род деятельности и занимаемую должность, он не был жесток. Циничный, пугающий до одури, но справедливый. Если и наказывает, то лишь после того, как разберётся, и за дело.

К тому же он спас Гаю, поделился информацией по поводу нападения, когда приходил к нам с Сандром в больницу, хотя не обязан был, как он напомнил об этом сегодня Харну. Сейчас вытащил из тюрьмы, наведя там шороха и не читая нотаций. После всего этого я уже не боялась его так, как раньше.

– Отдыхайте, – посмотрел на меня, как на больную, и пошёл к дверям. Оглянувшись, добавил: – На будущее, если имеете наглость мысленно взывать ко мне, то удосужьтесь быть поувереннее, чтобы это было похоже на просьбу о помощи, а не на мечтательное девичье вздыхание. – Мои щёки обожгло огнём, настолько едко это прозвучало. – Что-то в прошлый раз вы были более настойчивы.

«Тогда Гая умирала», – выдавила из себя я, от смущения с трудом смотря ему в глаза.

– Значит, то обстоятельство, что вас бросили в тюрьму, на ваш взгляд, веским поводом не являлось?

Мне ответить было нечего, вместо этого осмелилась спросить другое:

« Удалось задержать заказчика?»

Тень выдержал паузу, намекая на мою наглость и давая оценить степень своего терпения, но потом всё же ответил:

– Задержанный вами наёмник странным образом испарился до моего прихода. Засаду у склада организовали, но не думаю, что она принесёт плоды. Тот наверняка предупредил подельников.

«Что будет с дознавателем?» – вырвался у меня вопрос, пока он не ушёл.

– Трибунал!

Ничего не могла поделать с жалостью к тому и чувством вины. Пусть он и засадил нас в камеру, но сделал это из-за дружбы с профессором. Косвенно всё это случилось из-за меня. Не подними я руку на некроманта…

– Он пошёл на должностное преступление и сегодня отпустил преступника, – жёстко произнёс Тень. – И не советую завтра появляться в городе. За вами охотятся.

Сказав это, он вышел, а я так и осталась стоять, пялясь на закрытую за ним дверь. Его быстрый уход наводил на размышления о том, что он действительно посчитал меня не в себе. Он даже не задал ни одного вопроса по поводу моего дара невидимости, хотя они у него наверняка были.

Я поплелась в ванную комнату смывать с себя запахи тюрьмы. После всех треволнений чувствовала себя без сил. Меня даже не напугало последнее предупреждение Тени. То, что за мной охотятся, – угнетало, но бояться и тревожиться по этому поводу моральных сил уже не было. И так понятно, что завтра в город меня никто не отпустит, так чего переживать попусту?