– Не переживай, – хлопнула ладонями по столу женщина, совершенно не обратив внимание на то, что я спокойнее удава. – К концу дня ты будешь официально зачислена. Мистер Уокер, посмотрите, – она вдруг перевела своё внимание с меня на мужчину в черном костюме, вышедшем из кабинета справа. – Это племянница Джордана Милтона, представляете? Она будет учиться у нас.

– Племянница Милтона? Но почему Джо не предупредил, что ты сегодня придешь?

– Вам ли не знать этого трудоголика, – скрестила руки на груди секретарша. – Наверняка замотался в своем белом халате.

Уже через пару минут я сидела в кабинете директора школы Освальда Уокера и заполняла бланк со своими метриками, и прочей чепухой.

– Нужно заполнить паспортные данные, – протягивая мне мой паспорт, заметил мистер Уокер.

– Спасибо, – приподняв исподлобья на него свой взгляд, ответила я, поправив папку на колене, служащую мне столиком, – я уже внесла эти данные.

Удивленно вздернув брови, мистер Уокер отстранился и начал изучать моё личное дело.

– Я не знал, что у Джордана настолько одаренная племянница, – спустя минуту сосредоточенного чтения, выдал мистер Уокер, продолжая читать моё дело. – Ты изучала математический анализ с седьмого класса…

– С шестого, – искренне не понимая, что в этом такого “сверхъестественного”, снова приподняла на собеседника взгляд я, после чего в очередной раз уткнулась в заполнения бланков.

– М-м-мда… С шестого, – поправил себя мистер Уокер, снова заглянув в моё личное дело. – Сплошные высшие баллы и первые места, – пробубнил себе под нос мужчина, после чего задумчиво добавил. – Лицей для одаренных, надо же. После подобного заведения едва ли среднестатистическая школа сможет предоставить Вам должную… Обстановку. Многие предметы, которые Вы изучали, в нашей школе попросту не преподаются – они взяты из университетских программ.

Я хотела сказать, что я сама не в восторге от подобного расклада, однако я предпочла продолжать молча заполнять бланки, чтобы не показаться высокомерным нытиком. Доброжелательная секретарша всего за пять минут помогла мне набросать примерный план занятий, пообещав в будущем помочь мне составить “основательный”. Кажется, она, в компании с мистером Уокером, слишком серьезно подошла к моему переведению, чего нельзя было сказать о моем дяде. Если бы он предупредил администрацию школы заранее, я бы сейчас не сидела в кабинете директора и не чувствовала себя виноватой в том, что побеспокоила своей скромной персоной столь чутких людей.

Мистер Уокер вызвался самолично сопроводить меня в новый класс, и уже спустя пятнадцать минут я снимала с себя куртку в вестибюле соседнего здания. С утра я одела любимые темно-синие джинсы и рубашку цвета хаки, посчитав, что они предадут мне уверенности в себе, вот только я внезапно выяснила, что не нуждаюсь в этом – уверенности во мне было хоть отбавляй.

– У вас белые брюки, – внезапно заметила я.

– Что? – переспросил мистер Уокер, после чего посмотрел на свои черные брюки, испачканные чем-то отдаленно напоминающим побелку. – Вот ведь… – Он сконфузился и определенно хотел выругаться, но вовремя остановился, взглянув на заинтересовавшуюся его беспокойством работницу вестибюля. Около минуты он пытался оттереть огромное белое пятно на своем колене, однако у него почти ничего не получилось.

– Мистер Уокер, я могу сама дойти до класса географии, – попыталась улыбнуться я.

– Правда? Это было бы замечательно. Поверни налево и иди всё время прямо. Кабинет будет по левую сторону коридора.

Занятие уже двадцать минут как началось, отчего прежде я была бы не в восторге, желая попасть в класс менее заметным путем, однако чем ближе я подходила к классу, тем спокойнее я становилась. Кажется, когда я дернула ручку двери, моё твердое спокойствие внезапно переросло в холодное безразличие.